А дворового кота Барсика Снежок вообще не замечал. Пошипит-пошипит Барсик на Снежка, да так и уйдёт, а тот лишь своими длиннющими ушами пострекочет, выслушивая кошачьи выкрутасы.
Так и пошла чередом жизнь Снежка в доме старого лесника. Снежок охотно отпаивался парным козьим молоком, набирая силы. Для этого дед Семён приспособил бутыль-четвертушку, в которой ранее мочил на зиму брусничник. Пил Снежок Маруськино молоко охотно, причмокивая, живо тянулся в след за опорожненной бутылью, требовал ещё. А дед Семён смеялся: «Вон как пригодилось Маруськино молоко, коза сейчас главная кормилица для Снежка».
Бедой для лосёнка были дворовые собаки. Не любил он их. Ох как не любил! Особенно сильно докучали Снежку деревенские, гуляющие сами по себе собаки, когда тот появлялся на просёлочной дороге, следуя за дедом Семёном. От натиска собак Снежок старался как можно ближе прижаться к своему спасителю, порой, не рассчитав свои силы, пихал его в сторону. Горячился, норовя стукнуть копытом наседающего пса.
А прогуливаться с дедом Семёном по деревне Снежок очень любил. Он, словно привязанный, шёл за ним, не отставая ни на шаг. Особенно полюбилось Снежку ходить поутру на дальний деревенский колодец. Дом Савинковых находился в самом центре деревни, и до колодца с отменной ключевой водицей было чуть меньше пол версты. Как услышит Снежок звонкое ведерное бряканье, так словно из-под земли вырастает у ног деда Семёна. Дойдёт с ним до «журавля», дождётся отходной и обратно наперёд, словно путь-дорогу к дому указывает. В деревне любили наблюдать за такими походами деда Семёна со Снежком. Деревенские жители, словно осеннее докучливое, суетливое сорочье, выходили из домов и, открыв рты на диковинную картину, наблюдали за происходящим. Когда такое можно было увидеть в деревне! Снежок старался не обращать внимания на любопытные взоры деревенского люда, хотя иногда и скашивал взгляд в их сторону.
Случались со Снежком и забавные истории. Однажды он до смерти напугал жену деда Семёна — Устинью Ивановну, возвращавшуюся поздним вечером из гостей. Деда Семёна дома не было, ушёл ещё с утра дальние сосновые посадки проверить, а Ивановна, обиходив скотину, решила заглянуть к своей знакомой, что жила почти у самой деревенской околицы. За житейскими разговорами не заметили, как время пролетело. На улице стемнело. Домой Устинья Ивановна пошла не деревенским большаком, а едва заметной тропинкой, что тянулась за домами краем картофельного поля, решив, что так ближе. Дошла до своей ланки — межи между своим и соседским огородом, — перебралась через жердины, накинутые на столбы, и, не торопясь, направилась к дому мимо густо сросшихся меж собой яблонь и вишен. Темно. И вдруг в высокой траве зашевелился странный, едва различимый силуэт. Ивановна так и обмерла со страху. Про Снежка в тот момент даже и не вспомнила. Что было сил бросилась бежать к дому, слава Богу, что путь близкий. Лишь возле избы Ивановна додумала, что это Снежок в огороде решил заночевать. Припомнила, что, уходя в гости, оставила дверь во дворе открытой. Снежка нигде не было, нагуляется, сам во двор зайдёт. Ещё подумала, что в салу где-нибудь полёживает. С тем и ушла. А оно так и получилось. Снежок под одной из яблонь прилёг, задремал да так и встретил ночь.
Миновала первая, самая трудная в жизни Снежка осень. Но лосёнок осилил её. Привык крепко к людям. Дом лесника стал для, лосёнка родным. Так день за днём пролетела холодная зима.
Наступила весна, а за ней лето. Летели дни за днями. Дед Семён трудился в лесничестве, подолгу пропадая на делянках, а Устинья Ивановна хлопотала по дому. Снежок был очень привязан к своим спасителям. Когда Устинья Ивановна копалась в огороде, то он был непременно при ней, лежал где-нибудь поблизости. Хотелось иногда деду Семёну взять Снежка с собой в лес, а страх останавливал — вдруг почувствует зов природы и не вернётся в дом.
Пролетели три летних месяца как один день. За коротким бабьим летом наступали слякотные, дождливые дни. Моросящий дождь шёл целыми сутками, и Снежок отлёживался в своём хлеву. Дед Семён часто заходил к нему и просиживал часами со своим любимцем. Лосёнок прижимался тяжёлой горбоносой головой к плечу хозяина, отфыркивался, прихватывал, играючи, губами то край телогрейки, то штанину, а деду Семёну было по душе такое Снежковое гостеприимство. Так и коротали дождливую осень. Хмурый, неприветливый октябрь сменился последним осенним месяцем. Наступило предзимье. Морозные утренники уступили место стылым дням, и вот-вот вскорости природа должна была выдать первый снег. Уже давным-давно облетела листва с огромной берёзы у ворот дома деда Семёна, выстлав собой остывшую землю. Осиротевшие без листвы тонкие ветви хлёстко били по поветке — крыше ворот, — безропотно раскачиваясь на холодном и жгучем ветру.