Ничто — ни любовная история на сюжет «Чио-чио-сан», ни заманчивые предложения — не может удержать Рисаля. Ему надо многое продумать, главное — решить, как дальше вести борьбу за «филиппинское дело», ибо пребывание дома по-новому осветило весь вопрос о судьбах родины. 13 апреля Рисаль поднимается на борт парохода «Бельжик», плывущего в Сан-Франциско. Он прощается с Японией, но Япония еще не простилась с ним.
Среди пассажиров обращает на себя внимание японец в мешковато сшитом костюме. Он не знает ни слова на европейских языках и явно ощущает себя потерянным. Всегда общительный и готовый прийти на помощь, Рисаль заговаривает с попутчиком. О да, вежливый японец решил посмотреть мир. О да, он говорит только по-японски. О да, он приветствовал революцию Мэйдзи, но хочет сам увидеть, что на Западе достойно подражания и заимствования. Он самурайского рода, занимается журналистикой. Но сейчас он беспомощен и как благословение свыше воспринимает знакомство с Рисалем и не отходит от него ни на шаг. Свои впечатления японец — его зовут Суехиро Тетчо — изложит позднее в двух книгах: «Путешествие глухонемого» (намек на незнание языков) и «Воспоминания о путешествиях». В первой книге он не называет Рисаля по имени, лишь упоминает о «господине из Манилы», который любезно согласился быть его переводчиком. Во второй Рисаль уже назван: «Господину Рисару (так звучит имя Рисаля в устах японца) 27 лет, но он говорит на семи языках. Его родина, Филиппины, находится под гнетом Испании и римских католиков. За год до того господин Рисару написал книгу, в которой обрушился на колониальную политику испанского правительства и римскую католическую церковь.
…Господин Рисару честен и не занимается пустяками; он талантлив и хорошо рисует. Его восковые фигуры лучше сделанных профессионалами. Насколько мне известно, испанское правительство объявило господина Рисару преступником, таковыми же считаются и те, у кого находят его книги». Симпатии Тетчо к Рисалю несомненны. Филиппинский изгнанник производит на него столь глубокое впечатление, что четыре года спустя Тетчо решает написать о нем роман. В предисловии он опять не упоминает имени Рисаля, но из содержания ясно, что речь идет именно о нем: «Когда я путешествовал в Европу, я познакомился с господином из Манилы… Ему не удалось осуществить свой план завоевания независимости Филиппин, и его чуть не посадили в тюрьму. Он, однако, сумел бежать. Он рассказал мне о жестокой колониальной политике испанского правительства и о недовольстве народа Филиппин. Я был очень тронут и заявил о своем возмущении. Однажды, когда я был у него, он показал мне фотографию красивой женщины (несомненно, Леонор Риверы. — И. П.). Она похожа на японку». Далее Тетчо пишет, что, по словам «господина из Манилы», его возлюбленная ушла в монастырь. Мы знаем, что это не так, но Мария Клара, героиня «Злокачественной опухоли», действительно ушла в монастырь. Здесь имеет место либо ошибка памяти, либо недопонимание — Рисаль все же не настолько владеет японским языком, чтобы точно объясниться, и рассказ о его романе мог быть принят за его подлинную биографию. Тетчо заключает предисловие такими словами: «Эта история прозвучала для меня как трагедия, написанная гением. И теперь, когда я берусь за перо, чтобы написать роман, я добавлю к этой истории некоторые детали и назову ее «Буря над Южными морями».
Деталей оказалось слишком много, и узнать в романе Рисаля довольно трудно. Небезынтересно, что Рисаль, которому суждено было стать героем бесчисленных романов, рассказов, поэм и пьес, впервые выступает как литературный герой в Японии.
А пока будущий герой романа плывет через Тихий океан, который на этот раз оправдывает свое название: качки почти пет, что радует Рисаля, — этот потомок отважных малайских мореходов переносит ее крайне плохо. Остается много времени на размышления — если только рядом нет привязчивого японца, всюду следующего за «Рисару-сан». Можно обдумать дальнейшую деятельность. Можно продолжить начатый на родине роман. Можно погрузиться в науку — написать серьезный труд по истории Филиппин, по языкам, по этнографии. Но скорее всего опять придется сплачивать филиппинцев — они, судя по письмам, снова погрязли в мелких сварах, заслоняющих великую цель. Дел предстоит много, но он чувствует прилив сил. Да и с деньгами теперь будет легче: полученные гонорары должны обеспечить сносную жизнь по меньшей мере на год вперед. А пока надо познакомиться с «новой великой демократией» — с Америкой.
Она разочаровывает его с самого начала. В бухте Сан-Франциско пассажиров задерживают на восемь дней, не позволяя сойти на берег. Предлог — карантин. Но подлинная причина ясна Рисалю: на борту «Бельжик» 643 китайца-кули, против их приезда протестует местное население. Предстоят выборы, и власти ищут популярности, демонстрируя жесткие меры против китайцев. Общий вывод: «Конечно, Америка — великая страна, но тут слишком много недостатков. Подлинных гражданских свобод нет», И вообще: «Я никому бы не советовал ехать в Америку». Будучи культурнейшим европейцем и одновременно чувствительнейшим филиппинцем, Рисаль не может не отметить всеобщую погоню за золотым тельцом («Проводник вагона — чуть ли не вор» — так характеризует он чересчур назойливого любителя чаевых).
Рисаль пересекает Американский континент на поезде, который идет не торопясь, делая многочасовые остановки, чтобы дать пассажирам возможность ознакомиться с достопримечательностями. Пассажир из далеких Филиппин прилежно осматривает Ниагарский водопад, находит его величественным, но сравнивает с водопадами родины, и сравнение не в пользу первого! «Он не так красив, ему не хватает таинственной прелести водопада в Лос-Баньосе». О Джордже Вашингтоне: «Великий человек, но, к сожалению, второго такого в нашем столетии Америка не дала». Заметки беглые, но верные. Американская напористость производит на него не слишком благоприятное впечатление, и не случайно позже он сопоставит Америку с другими колониальными державами и поставит вопрос о возможной аннексии Филиппин этим молодым капиталистическим хищником.
В Нью-Йорке Рисаль проводит три дня, а затем отплывает в Англию на пароходе «Город Рим». Его сопровождает все тот же японский попутчик, Суехиро Тетчо. Он уже немного освоился, но все же предпочитает держаться поближе к «Рисару-сан». На борту огромного парохода издается газета, и у Рисаля берут интервью. Но американские корреспонденты, по его словам, «плохо знают и географию и историю. Совсем как испанцы». Видимо, американские газетчики имеют слабое представление о Филиппинах и о положении колонии, а это всегда раздражает Рисаля. Море во время перехода через Атлантику неспокойно, и Рисаль мало общается с попутчиками, хотя отмечает: «Со всеми я мог говорить на их языках».
Рисаль решает обосноваться в Англии надолго. Сейчас основное, решает он, научная работа. А где, как не в Лондоне с богатейшей библиотекой Британского музея, можно найти лучшие условия для научных разысканий? Разыскания эти нужны не только для удовлетворения потребности души. Научная работа, изучение прошлого Филиппин должны, по его мнению, вернуть филиппинцам «историческую память», без которой никакой народ не может претендовать на статус равноправного члена всемирного сообщества наций. Углубление в научную деятельность — не уход от борьбы за «филиппинское дело», а продолжение этой борьбы. Надо восстановить национальное самосознание, искаженное (так считает Рисаль) колониальным владычеством, и прежде всего деятельностью монахов. Нужны книги, по-филиппински освещающие прошлое Филиппин. Решение принято, он остается в Лондоне.
Лондон в 1888 году в зените славы, величайший город мира, крупнейший промышленный и торговый центр, столица огромной империи. Королева Виктория всего за год до прибытия Рисаля пышно отпраздновала пятидесятилетие своего пребывания на троне. Сложился устойчивый стиль жизни, который принято называть «викторианским»: размеренный, самодовольный, с немалым налетом ханжества. Жизнь течет ровно, англичане спокойно и несколько свысока взирают на мир, уверенные в своем могуществе. Рисаль мало пишет об Англии, жалуется только на высокие цены да на скуку, царящую в столице по воскресеньям. Но размеренная жизнь как нельзя лучше способствует систематической научной работе, в которую целиком погружается Рисаль.