— Ну и куда мы так бежим? — иронично спросил Асакура. Нэм обернулась, и вплетенные в её волосы бусины со светлыми перьями глухо клацнули, ударившись друг об друга.
— Хочу скорее прибыть на место. Чем быстрее придём, тем быстрее освободимся, верно? — шаманка неловко пожала плечами, словно оправдываясь, на что Хао не сдержал едкой, сорвавшейся с языка насмешки.
— Мы могли просто переместиться туда напрямую, как я предлагал, если бы кое-кто не упрямился.
Девушка отвернулась, и шаман больше не видел её лица, но знал наверняка, что в этот момент она недовольно поджала губы. Нэм долго упиралась, не желая вести Хао к тотемному столбу, который, как выяснилось, вполне реален, и потому Асакура после нескольких бесполезных угроз решил принять её правила игры. Да, дорога занимала больше времени; да, Хао претило, что он собственноручно вручил шаманке контроль над ситуацией, но внутренне чутье подсказывало — эта игра стоит свеч.
Лес находился в паре сотен миль от деревни Добби, и до него шаманы добирались на спине Духа Огня, что стало для Нэм настоящим испытанием на прочность — высоты она боялась до дрожи в коленях. Хоть она и пыталась сделать вид, что чувствует себя комфортно, тело упорно выдавало все её страхи с головой. Каждый раз, когда Дух шёл на вираж, из груди девушки вырывался испуганный вскрик — музыка для ушей Хао, заставлявшая его из вредности управлять движениями своего хранителя всё менее аккуратно. В какой-то момент нервы Нэмид совсем сдали, и её пальцы рефлекторно схватили и сжали край пончо Асакуры, на что шаман самодовольно ухмыльнулся, но промолчал. Мысль, что горделивая дикарка неосознанно просит у него защиты, безусловно ему польстила.
— Мы уже близко, — девушка еще больше ускорила шаг, бегло обернувшись. — Я уже чувствую его энергию.
Хао прислушался к внутренним ощущениям и, к своему неудовольствию, понял, что приближения артефакта он не чувствует. Догадка его всё больше подтверждалась — тотем имеет тесную связь с Нэм. Возможно, даже только с ней.
— И на что похожа его энергия?
— На что похожа… — Нэм никогда не задавалась этим вопросом, и потому остановилась, чтобы лучше сосредоточиться и понять, о чем именно напоминает ей чувство, пронизывающее тело до самых кончиков пальцев. Грудь её часто вздымалась от долгой быстрой ходьбы, но усталости девушка не чувствовала. Лишь сильное желание скорее добраться до пункта назначения. Голос Нэм зазвучал тихо, будто она делилась чем-то сокровенным: — Она похожа на волнение перед встречей с тем, кто дорог, после долгой разлуки. В груди немного щемит от радости, смешанной с тоской.
Хао не смог вспомнить, когда сам в последний раз испытывал нечто подобное. Безусловно, были у него встречи, которые он предвкушал и возводил в ранг важных, но не было в них заветного «с тем, кто дорог». Того, что оставляет тёплый отпечаток в душе, что хочется вспоминать снова и снова.
— Тебе так хорошо знакомо это чувство?
Взгляд его, любопытный и изучающий, словно магнитом тянуло к Нэм, и каждый раз, когда он смотрел на неё столь пристально, воображение упорно пыталось вылепить из дикой аборигенки образ безупречной Хоши — бледная кожа, аккуратно убранные волосы, благородно приподнятый подбородок, шелка кимоно…
— Не очень, — Нэм понимала, что привирать в разговоре с шаманом-телепатом бесполезно, и потому отвечала без утайки. Кивком предложив шаману продолжить разговор по дороге, она добавила: — У меня не так много близких, и, к счастью, я редко с ними расстаюсь.
«Похожа», — результат сравнительного анализа так и не изменился, из-за чего Асакура заметно помрачнел. Может, когда-то ему и хотелось воссоединиться со своей первой и, как он сам всегда думал, единственной любовью, но теперь, когда Хао решил, что избавился от всех ненужных эмоциональных привязанностей, мысль о её возвращении была равносильна издевательству. «Лучше тебе оставаться мёртвой, Хоши».
— И я прекрасно знаю о них всех, — победно усмехнулся шаман, и Нэмид невольно передернуло. Она вспомнила тот чёрный день, когда её воля была сломлена. Когда Хао показал, какое Нэм ничтожество, неспособное спасти дорогих ей людей от гибели, если она не скажет заветное «да». — Всё хотел спросить, — на лице Асакуры промелькнула ехидная улыбка, — как в этот список угодил Силва? Весьма странный выбор для объекта симпатии. Или моя кровь больше никого в племени не пугает?
Девушка недовольно фыркнула, всем видом давая понять, что не намерена пускаться в откровения и, ускорив шаг, поспешно ушла вперед, однако Хао сразу же её нагнал, чтобы идти с ней наравне. «Ну же, Официантка, развлеки меня». Он знал, о чем спрашивает. Ни один уважающий себя отец из племени Патчей не отдал бы свою дочь замуж за его потомка, так что он был даже удивлен, что его индейский род не оборвался пару сотен лет назад и дотянул до очередного Турнира Шаманов.
— Силва добр, умен и благороден, а чья кровь течет в его жилах, меня никогда не волновало. — Нэм оскорбленно поджала губы, услышав в ответ снисходительный смешок Асакуры. «Что здесь смешного?»
— И что же, ты вот так просто уступила этого распрекрасного юношу подруге? Какой самоотверженный поступок.
Асакура жадно ловил каждое изменение на лице шаманки. Замешательство, возмущение, обида… Что только не мелькало в её глазах, но она старательно пыталась задушить любые зачатки этих эмоций.
— Я люблю их обоих и хочу, чтобы они были счастливы. Это что, преступление?
Последняя реплика была произнесена с вызовом и нажимом, и ветер, с веселым смехом подхватив её, беспечно умчался со своей находкой куда-то вглубь леса. Хао ничего не ответил, лишь одобрительно ухмыльнулся, рассматривая напряженную фигуру девушки — взгляд устремлен под ноги, руки лихорадочно сжались в кулаки, а губы превратились в бледную тонкую линию — разговор ей неприятен. Он бередит в ней тьму, что скрывается в самых укромных уголках её сознания. Тьму, что она никогда не выпустит на свободу.
— А как же твоё счастье? — прервал затянувшееся молчание Асакура.
Нэм дёрнула плечами, тщетно пытаясь стряхнуть с себя провокационный вопрос. Одно дело, когда Хао лезет к ней в голову, копаясь в мыслях, словно в грязном белье, но нестерпимо противно, когда он проделывает то же самое с душой.
— Кто-то мудрый сказал, что, стараясь о счастье других, мы находим свое собственное, — лицо девушки озарилось нервозной улыбкой, — так что и моё найдется. Может, оно уже у меня под носом, а я его в упор не замечаю. Прямо как вы не замечаете лосиное дерьмо, в которое вот-вот вляпаетесь.
В эту секунду Хао замер с занесенным в воздухе ботинком, а затем сделал шире шаг, переступая через неприглядного вида лепешку.
— Только не говори, что ты специально предупредила меня в самый последний момент, чтобы провести эту сортирную аналогию.
Нэмид спрятала прорывающийся смех за коротким кашлем и развела руками.
— Никогда не знаешь, где вляпаешься в счастье. Но, честно говоря, я вообще вас предупреждать не собиралась. Просто к слову пришлось.
— Сделаю вид, что я этого не слы…
Девушка вдруг шикнула и взмахнула рукой в останавливающем жесте, всматриваясь куда-то вдаль, а Хао, прерванный на полуслове, удивленно вскинул бровь. Так дерзко его еще никто не обрывал.
— Вы не слышите, да? — шепотом спросила Нэм, бросив взгляд на Асакуру. Тот лишь надменно хмыкнул и поддался вперед, с пугающим хладнокровием заглядывая ей в глаза.
— И что я должен услышать, целительница?
Пожалуй, впервые шаман ощутил себя на месте человека, от глаз которого скрыт мир духов. Нэмид говорила странные вещи, слышала и чувствовала то, что не слышит он. Как будто кто-то из них двоих безумен, и этот кто-то явно не он, уверенный в своих мировоззрениях.
— Мы пришли, — так же шёпотом произнесла Нэм, и её лицо озарила такая искренняя улыбка, что сердце Хао на мгновение замерло — она никогда еще так ему не улыбалась. Через мгновение девушка уже сорвалась с места, и на его «подожди» она откликнулась задорным невесомым смехом.