— Рё, конечно, этого не осознаёт, — наконец, ответила она, будто бы с неохотой, — но его связывает со мной клятва, что он дал ещё при жизни. Невидимой нитью она связывает наши души, и разорвать ее могу только я. Нынешняя я.
В эпоху Хэйан все приближенные феодалов давали такие клятвы — клятва верности хозяину и его семье. Разумеется, Хао об этом знал, вот только никто никогда не разбирался, обязаны ли они придерживаться своей клятвы и дальше, после смерти. По-видимому, да, если бедолагам не посчастливилось застрять на этом свете.
— Нить, говоришь… — эхом повторил Асакура. — То есть с человеком, что желал нам обоим зла, у тебя особая связь, и ты ему жизнь готова доверить, а я просто так пытаюсь вытащить твой неугомонный зад из этой передряги?
Интонация шамана, пропитанная спокойствием, не выдавала раздражения, однако именно оно неприятно сдавливало грудь и стучало в висках. Хоши, наконец, отвлеклась от созерцания Нэмид и вернула своё внимание Хао, и при этом нахмурилась так, что её лицо начало казаться чуть более живым.
— «Мой неугомонный зад» вообще не нужно было бы ниоткуда вытаскивать, если бы ты не ставил ультиматумы и не угрожал моему отцу, Кэтери и Силве, — холодно отчеканила она и с изучающим укором склонила голову набок. — Как по мне, так ты просто не смог смириться, что я могу спокойно существовать без твоего участия, и потому поставил себя любимого в центр моей жизни.
Асакура ядовито усмехнулся, скрещивая на груди руки.
— За что ты так на меня злишься, милая? За то, что я пытаюсь сделать из несуразной версии тебя шаманку, достойную моего королевства?
Хоши вытянулась напряжённой струной, еще сильнее нахмурившись, и сжала кулаки.
— Ты прекрасно проживал без меня свои земные жизни. Даже в первой недолго обо мне горевал и уже через два года женился. Так зачем я тебе в этой? — Её реплика словно молотом ударила по голове, и брови Хао в удивлении поползли вверх. Об этом он и не подумал.
— Ты что… упрекаешь меня за то, что я не хранил тебе верность?
Тень смятения и рассеянности промелькнула на обескровленном лице девушки, и она на мгновение прикусила губу, точно понимая, что взболтнула лишнего.
— Что?.. Конечно, нет, — её голос прозвучал твёрдо, но с долей обескураженности. — Ты не должен был хранить мне верность. Я даже рада, что ты жил полной жизнью, не хоронил себя заживо. Просто… — она опустила взгляд и вымученно выдохнула, понижая голос до шепота, — если ты меня больше не любишь, то не привязывай к себе снова. Позволь сделать то, что я не смогла сделать в прошлый раз: завести семью, детей, состариться… Я что, слишком много прошу? — её глаза, полные невысказанного разочарования и обиды, взглянули на Хао, и в его груди что-то болезненно сжалось в ответ. Слова Хоши вскрывали старые раны, что давно затянулись и превратились в уродливые шрамы. Он винил себя за её смерть. Винил за то, что так много ей наобещал, а единственное, что смог сделать, это подкинуть побольше дровишек в её погребальный костёр. Лишь время заглушило голоса его сожалений, но теперь он снова их слышал. Они кричали в его голове снова и снова. «Это ты во всём виноват».
— Ты нужна мне, — на выдохе признался Хао, внимательно глядя девушке прямо в глаза. — Даже спустя тысячу лет. Нужна. И плевать, кто ты. Хоши или… Нэмид.
Хоши невесело усмехнулась и покачала головой.
— Не нужно пытаться завоевать моё расположение. Я ведь всего лишь сгусток эмоций и воспоминаний, охраняющий Врата Памяти.
Асакура знал, что беседует не с настоящей душой, но всё ж таки сейчас, в эту секунду, он видел в этой страшной копии с отпечатком смерти ту самую девушку, что когда-то потерял. И пусть это было лишь очередное астральное тело, подобное тому, другому, привязанному к тотему, он был рад возможности снова поговорить с ней, как с живой.
— Ты должна их открыть для меня, — тихо попросил Хао. — Верь мне.
Хоши снова покачала головой, непреклонно нахмурившись, а затем бережно расправила складки пропитавшегося кровью кимоно, будто бы и не замечая, как пачкаются руки, и как ткань продолжает упорно липнуть к ногам.
— Прости. Время переговоров вышло.
За спиной кто-то громко каркнул, и Хао сильным ударом большого чёрного крыла отбросило в сторону. В следующее мгновение над ним навис огромных размеров ворон с горящими красным глазами. Он снова громко каркнул, а затем раскрыл клюв и вцепился шаману в живот, пытаясь оторвать от него кусок. Боли не последовало, однако Хао отчетливо слышал, как затрещали мышечные ткани и зачавкала пузырящаяся кровь. Немой крик застрял в горле, но вырваться так и не успел — Хао снова оказался в пустыне. Его ладонь по-прежнему сжимала ледяную руку Нэмид, и лишь сердце, выскакивающее из груди, служило напоминанием о кошмарном видении.
— Мой господин, — Магна разводил костёр неподалёку и что-то при этом жевал с глухим треском и чавканием. Асакура едва не поморщился — с таким же звуком всего несколько секунд назад его пытался сожрать ворон, — вам удалось?
Хао мрачно усмехнулся, устало прикрывая глаза, и улегся на землю, мельком глянув в сторону Нэмид.
— Она сильная девочка. Сама справится.
Нэмид чувствовала себя измученной. Сцены, что показывал ей Рё, были отрывочны, непонятны, а сам демон всё больше нервничал, потому что не мог вспомнить многие детали, которые казались ему важными.
— А потом он стоял здесь, — задумчиво произносил он, материализуя силуэт Хао возле стены, — или здесь… — силуэт перемещался в центр комнаты. — А может…
Нэм держалась за голову, болезненно трещавшую с каждой минутой всё больше и больше.
— Рё, пожалуйста, давай коротко.
И тогда демон кивал и пропускал эпизод, чувствуя, что своими потугами только доставляет шаманке дискомфорт. Оба знали причину, но никто не произносил её вслух: светлое фуриоку целителя и тёмное рейоку демона тот ещё коктейль, так что им обоим тяжело делить одно тело на двоих.
— Вот. Пожалуй, это нужно, — демон неловко кашлянул в кулак, силой мысли расставляя декорации в небольшой комнате с высоким потолком и широкими витиеватыми колоннами.
Ему было сложно сосредоточиться лишь на ключевых событиях, мысли путались, и потому иногда показывал абсолютно ненужные вещи: как проходили будни в поместье, разговоры с подчиненными, как напивался Йоширо и начинал молотить своих жен… Впрочем, иногда демон находил в памяти и нужные вещи: он помнил, как Асаха стал прислуживать во дворце, помнил, как Хоши чуть не расплакалась и зажала рот руками, узнав, что должна будет выйти замуж за Рё, помнил, как ловил Асаху под её окнами и гнал прочь…
— Это… — Нэмид зачарованно огляделась. — Это комната Хоши?
Она и не сомневалась что права — демон нигде не уделял столько внимания деталям, сколько в этой комнате. Значит, она значила для него гораздо больше остальных. Столики, украшения, шелка, расшитые цветочным узором… Нэм была готова поклясться, что чувствует нежный аромат, похожий на лаванду, витающий в воздухе, хотя до этого момента запахи демон не пытался воссоздать вообще.
— А, — мрачно отозвался Рё. — Чуть не забыл.
Секунда, и в его руке из черного дыма материализовался конец импровизированной веревки, связанной из больших лоскутов ткани, похожих на простыни, который он тут же красноречиво передал в руки Нэмид. Та взялась за него скорее машинально, чем осознанно. Поначалу она не понимала, что демон хочет ей сказать, но затем, наконец, заметила, что второй конец веревки крепко обхватывает одну из колон.
— Она сбежала? — тихо спросила она, искоса глянув на воина, на что он молча кивнул, а пространство сразу же завертелось, смазывая картинку. — Но как ей удалось?
Рё нервно дёрнул плечами.
— Помог наш с тобой общий приятель. Тогда весь смысл моей жизни свёлся лишь к одной цели — вернуть её домой.
Одержимость Рё бывшей возлюбленной была столь очевидна, что Нэм даже не думала воспринимать эту фразу как преувеличение или излишний пафос. Она лишь кивнула в знак того, что понимает и не осуждает. Нэмид искренне ему сочувствовала, боясь представить, как это тяжело, когда кто-то, кто тебе особенно дорог, готов на всё, лишь бы держаться от тебя подальше.