Девушка громко засопела, поджав губы, но промолчала. Бесполезно спорить — они же оба знают, что она сама его поцеловала. Правда, едва ли здесь подходило слово «лезла». Скорее, застала врасплох. И теперь ей было стыдно смотреть Хао в глаза. Она-то думала, что отправится в ад на веки вечные, но вот Нэм здесь, целехонькая, вынуждена выслушивать эти издевки.
— Ну, простите, — буркнула она, отвернувшись обратно.
— Ох, ну надо же, какие мы серьезные, — беззлобно усмехнулся Хао и подвинулся ближе так, что теперь их локти соприкасались. — Я не хотел тебя смущать, — хотел. — Просто пытаюсь тебя разговорить.
Нэмид вновь посмотрела на него, но теперь взгляд ее смягчился. Ресницы дрогнули, опустившись, и она подперла щеку ладонью, склонив голову набок.
— У меня была тяжелая неделя.
Сначала свадьба Силвы, потом новость, что она и есть Хоши, затем Рё едва её не угробил, а теперь ещё и это. Асакура улыбнулся ей, словно ребёнку, разбившему коленку — с мягким, понимающим сочувствием во взгляде.
— Знаю, милая. Знаю.
Нэм удалось очнуться сразу же, как воспоминание скрыло ее под землей. И даже Хао вызывать не стоило — нужно было просто стерпеть испытание до конца. Но ее до того охватил страх, что даже сейчас приходилось держать руки плотнее к телу, чтобы их не потряхивало. Выйдя из транса, она, истощенная морально и физически, уже через час провалилась в сон ещё на сутки. Восстанавливая потерянную связь, артефакт выкачал из неё всё фуриоку. Кел надеялся расспросить племянницу о видениях по пробуждении, но стоило ему лишь об этом заикнуться, как Асакура посмотрел на него так, что язык он сразу же прикусил.
— А еще я очень хочу провести хотя бы одну ночь по-человечески, — почувствовав в Хао благодарного слушателя, добавила она. — Без всяких там воронов, галлюцинаций и видений из чужой, незнакомой жизни.
Асакура призадумался и кивнул, почувствовав при этом укол совести. А ведь он даже не утруждал себя размышлениями, каково это — ощущать, как тебя раз за разом бьют отголоски прошлого, о котором ты ничего не помнишь. И даже не можешь сказать, заслужил ты эти удары или нет. С ним такого не случалось. Он всегда знал, за что расплачивается. Он бы, может, и задумался над чувствами Нэм, да вот только из-за многовекового дара чтения мыслей этот навык несколько поугас.
— Как давно ты… знаешь, кто ты есть? — осторожно поинтересовался Хао, изучая профиль Нэмид. Вроде, ничего примечательного, но смотреть на нее ему очень нравилось. Может, потому что эта девочка так неуловимо напоминала ему о прошлом, когда счастье казалось таким близким.
А ведь он в ней ошибся. Еще два дня назад, вырвав Нэм из лап Рё, Асакура посчитал ее слабой и ни на что не годной. Но вчера она предстала перед ним совсем другой, когда во время ритуала, несмотря на слезные истерики и страх, раз за разом, без уговоров, принимала решение продолжать. И теперь Нэмид стояла здесь, с ним — пусть смертельно уставшая, но не сломленная.
— Думаю, уже дней пять, — Нэм дёрнула плечами, намеренно не глядя в сторону Асакуры, и спешно затараторила: — Но я не считаю себя ей. Может, у нас и одна душа, но люди мы разные. Что бы вы там не думали.
— Уже пять дней, а ты говоришь мне об этом только сейчас, — не без упрека заметил Хао, напрочь проигнорировав остальную часть тирады.
— Только сейчас, — Нэмид с таким вызовом встретила его взгляд, что брови Асакуры в неудовлетворении свелись к переносице. Ну и как это понимать?
— Даже несмотря на то, что я обещал сделать, если Хоши ты не найдешь?
— Даже несмотря на это, — кивнула она, однако голос изрядно подрастерял решительность. Значит, сомнения по этому поводу ее всё же гложили.
Нэм говорила с ним прямо и без ухищрений, однако Хао всё равно ждал от неё подвоха и двойных посланий. Он вспомнил сон, где видел Хоши, обратившуюся Нэмид: она всё жалась в страхе и повторяла, как заевшая пластинка, это странное «Я — не она». Вспомнил и встречу с Хоши в разуме Нэм: она злилась, просила оставить её в покое, но при этом в полной мере осознавала свою жизнь в новой ипостаси. Асакура еще не решил, как должен к этому относиться, но надеялся, что сама Хоши устами Нэмид даст ему знак.
— Я ее слышу, — тихо призналась она, и, когда Хао вопрошающе на нее взглянул, постучала пальцем по своему виску. — Я хотела узнать, как ее найти, и нашла… на свою голову.
— То есть, — уточнил Асакура, — голос Хоши звучит параллельно с твоими мыслями?
Нэм кивнула. Догадка сразила Хао словно гром среди ясного неба.
Бинго.
Вот почему он больше не может слышать, что творится в ее сознании. Всё то время, что Асакура пытался поймать волну мыслей Нэм, самой Нэм так таковой больше не существовало. Ее разум раскололся надвое. И до тех пор, пока Нэмид не примет Хоши, как часть себя, она так и будет оставаться… чем-то промежуточным. Фрагментом. Бедная девочка. Бедная Хоши. Бедная Нэм.
— Кстати, могу организовать вам беседу, — как бы между прочим предложила Нэмид, но странный отрешенный взгляд, которым Асакура одарил ее в ответ, окончательно сбил с толку. — Это же было вашим условием, — вкрадчиво напомнила она. — Найти и сделать так, чтобы вы с ней поговорили. Помните?
Асакура устало выдохнул и покачал головой.
— Не нужно.
От изумления Нэм едва не взвизгнула, выдав при этом странный, свистящий звук. Столько сил, нервов, а в итоге…
— То есть как это не нужно?
— Видишь ли, — он взял ее за плечи, развернув к себе и заставляя взглянуть себе в глаза. — Мне по большей части всё равно, принимаешь ты свою прошлую жизнь или нет. Ты и она — это один человек, а значит, с Хоши у меня уже был разговор, и не один.
— Но… это же не так! — возмутилась Нэмид, но прежде, чем Хао успел ей ответить, кто-то окликнул их, прервав момент уединения.
— Эй, там! Наверху!
Шаманы отвлеклись друг от друга и обратились к источнику звука. Внизу, прямо возле крыльца, они увидели молодого Аши в синей рубашке с бахромой и белоснежной улыбкой на смуглом лице, а рядом с ним — девчушку лет пятнадцати с крупными веснушками и двумя толстыми косами.
— Вы чего одни скучаете? Идите к нам, танцевать!
Помимо воли Нэм в очередной раз бросила взгляд в сторону парочек на площадке и побледнела. Что, вот прям так? Касаясь друг друга, как будто это в порядке вещей? Она, конечно, уже танцевала в паре с Хао, но тогда у нее выбора не было, да и свидетелей вокруг тоже!
— Почему бы и нет? — Асакура охотно ухватился за возможность отложить длинный разговор о Хоши-Нэм до более подходящего момента. Однако в ту же секунду встретил протест, получив в бок такой увесистый тычок, что едва не пошатнулся.
— Нам нельзя! — Нэм возмущенно округлила глаза. — Патчи так не танцуют!
Аши хохотнул, с вызовом уперев руки в бока:
— Ах, точно! Отец как-то рассказывал, что на публику Патчи очень целомудренны.
«На публику!» — возмущение сжало в тиски девичьи легкие. Их только что обвинили в показухе и позерстве! Она, конечно, знала, что Аши недолюбливают Патчей еще со времен прошлого турнира — спасибо этому дедуле слева, — но открытый укол встречала впервые. Родственники Иоки всегда держали свои недовольства при себе, хоть и не слишком были рады принять Канги в семью, а с другими Аши она почти не пересекалась.
— Моя подруга просто боится ударить в грязь лицом, — добродушно улыбнулся Хао. — Хотя, — он облокотился о перила, — надо сказать, её чувству ритма и умению владеть телом завидуют почти все девицы нашего племени. А движения наших танцев уж точно посложнее, чем эти ваши парные скачки.
Нэмид вдруг вспомнился танец на свадьбе Кэтери и то, каким жадным взглядом ее проводил Асакура, когда она вернулась на место. Румянец окрасил щеки, и ей пришлось протестующе тряхнуть головой, чтобы вернуть себе самообладание. Нет. Она была так пьяна, что, посмотри ее глаза хоть на камень, и ей бы показалось, что он в восторге.
— Вы что творите? — шикнула Нэмид, дёрнув Хао за рукав.
— Восхищаюсь тобой. Разве не видно, — ответил он так просто и без тени насмешки. Шаманка покраснела и неверяще повела бровью.