Тело реагировало на него всё более и более неоднозначно, и Нэм пугали эти новые ощущения. Именно новые. Они настолько отличалось от того, что она испытывала раньше, что Нэмид не знала, как на них реагировать. Казалось, еще немного, и она заплачет от того, как заходится сердце и как до щекотки теплеет в солнечном сплетении.
— А ты ведь племянница Кела, да? — тем временем вновь заговорил парень, и голос его заметно повеселел: — А я тебя помню! Мне было восемь, а ты, мелкота, проходу мне не давала и замуж за меня собиралась.
Нэм с готовностью и энтузиазмом ухватилась за возможность отвлечься от Асакуры. Она даже перегнулась через перила, чтобы внимательнее вглядеться в лицо Аши, а затем, всё-таки признав в нем объект своего очень далекого детского обожания, усмехнулась:
— Ты же дальше всех плевался через дырку в зубах! Как тут было устоять?
Девчонка с косичками громко рассмеялась, но парень, казалось, ничуть не смутился, так и продолжив держать плечи прямо, а грудь колесом. И только Хао с удовлетворением ощутил, как с него спала вся спесь, как только попытка поддеть Нэмид не удалась. Интересно, Хоши была бы такой же язвой, если бы ей перед сном не читали правила этикета вместо сказок?
— Ребят, серьезно. Идем с нами, — отсмеявшись, заговорила девчонка. — Будет весело, вот увидите, — она стрельнула водянисто-серыми глазами в сторону Хао и подмигнула: — Кстати, я Лилуай.
И при виде того, как Асакура с готовностью, с каким-то поощрением во взгляде ответил Лилуай лучезарной улыбкой, Нэм ощутила неприятный укол… зависти? Раздражения?
«Это ревность» — подсказала Хоши, и шаманка едва не закатила глаза. Сколько ее не было слышно? Часов тридцать восемь? А проснуться решила именно сейчас! «И без твоих комментариев обойдусь» — огрызнулась Нэм, а сама, встретив выжидающий взгляд парня Аши, приветливо улыбнулась, не без кокетства переложив копну чёрных блестящих волос на одно плечо. Раз уж Хао можно, то ей и подавно. Парень же, приняв ее улыбку за зеленый свет, вбежал по ступеням крыльца и вынув изо рта жвачку, прилепил ее куда-то за ухо. Нэмид передернуло. Она почти услышала, как Хоши хлопнулась в обморок при виде такого бескультурья.
— Я Шикоба, — без лишних слов он схватил Нэм за руку и поволок за собой в сторону остальных соплеменников. — А ты Нэмид. Чур твой первый танец за мной.
— Ч-чего?! — она уж было попыталась вырваться, но тут до нее долетели одобрительные окрики и свисты со стороны танцплощадки. Похоже, местных больше увлекали новые лица, чем старые, потому что всё это время они с неподдельным интересом ждали, примут «эти Патчи» предложение к ним присоединиться или нет. А теперь пришли в восторг.
— Здесь все про тебя знают — ты же наполовину наша, — через плечо бросил Шикоба. — Ты правда целительствуешь на турнире?
Нэмид потерянно оглянулась, чтобы увидеть Хао. Тот ровным шагом шел следом, а на локте у него с удовольствием повисла Лилуай, что-то без передышки щебеча и прижимаясь пышной грудью к его руке. Их взгляды встретились, вызывающий — Хао и оценивающий — Нэм, и она, хмыкнув, отвернулась, едва проглотив своё разочарование. Как он улыбался этой девице! Почти так же, как и ей!
— Я не спросил, — молодой индеец на мгновение обернулся, — как зовут твоего приятеля?
Нэмид с раздражением ухмыльнулась.
— Сичеий мне не приятель, — и в голосе ее просквозило куда больше недовольства и категоричности, чем она хотела вложить. — И ты бы присмотрел за своей подругой. Этот изврат всё время руки распускает и уже дважды был женат.
— Дважды? — брови парня в изумлении поползли вверх, и тогда-то Нэмид и поняла свою оплошность. — А сколько ему лет?
Она растерянно улыбнулась. Что на нее нашло? Почему она так злится?
— Тридцать… три? — Кажется, до стольки он дожил в прошлой жизни. Ну, а что? Очень мило с ее стороны представить его таким юным и пышущим энергией.
Шикобу оглянулся вновь, но на этот раз с неподдельным восхищением и в ответ на вопросительный взгляд огненного шамана показал большой палец:
— Зачётно сохранился, мужик! — и отвернулся, а Хао, прочев его мысли, вымученно прикрыл глаза. Спокойно, Асакура, спокойно. Это всего лишь Нэмид. Маленькая заноза в огромной заднице твоей жизни. Но… «Распускает руки? Дважды женат? Что она несёт? Она что…» От осенившей догадки его губы растянулись в удовлетворенной улыбке.
«Ревнуешь?» — едкий голос Хао вторгся в сознание так неожиданно, что Нэм так и подскочила от испуга как раз в тот момент, когда очередной Аши с танцплощадки назвал своё имя. Пришлось смущенно хихикнуть, закосив под дурочку, а после бросить недовольный взгляд в сторону подпирающего спиной столб огненного шамана.
Музыка вновь заиграла, увлекая парочки в танец, и Нэмид, с виноватой улыбкой улизнув от Шикобу «на минуточку», фурией подлетела к Асакуре.
— Вы снова роетесь у меня в голове? — возмутилась она.
Хао флегматично хмыкнул.
— Цитрин всё еще лежит у тебя в кармане. Мысли я твои не читаю, но ментально переговариваться с его помощью мы можем вполне. Такой расклад тебя устроит?
Нэм, разом вспомнив весь ужас своего положения, когда Рё напал на неё, а до Асакуры было не докричаться, медленно кивнула. Вот уж не думала, что ей понадобится защита главного врага всего человечества, но сейчас она принимала ее с готовностью и благодарностью.
— И вовсе я не ревную, — смешно поморщив нос выпалила Нэмид и круто развернулась на пятках, чтобы вернуться к Шикобу. Хао с ее планами не согласился: схватил за запястье и дернул на себя так, что Нэм по инерции едва не впечаталась носом ему в грудь.
— О нет, дорогая. Никаких танцев с этим парнем.
— Что? — дыхание сбилось от рвущегося наружу протеста. — С какой стати вы мне указываете? Танцуйте со своей Лилуай!
Асакура рассмеялся так тепло и весело, что сердце в груди Нэм затрепетало.
— Моя здесь только ты.
«Великий Дух, помоги мне!» — взмолилась она, глядя в эти горящие темным далеким огоньком глаза. Все барьеры, что с таким трепетом воздвигались с самого момента их знакомства, а, может, даже задолго до него, один за другим летели в глубокие тартарары. Сначала танец на колесе, затем объятия, теперь Нэм еще и сама его поцеловала, а дальше что? Ах, да! Дальше же свадьба, которую даже с какой-то непонятной радости благословит сам вождь! А что делать ей, Нэмид? Смириться, что собой она больше не повелевает и отдать свою жизнь в руки влюбленной дурочке Хоши?
— А вот я, — с вызовом вздернула нос Нэм, — только своя собственная и ничья больше.
Хао на этот почти детский протест лишь улыбнулся и, обхватив за пояс, прижал к себе так, что грудью ощутил, как бешено колотится ее сердце. Карие глаза, в ужасе распахнутые, смотрели в его снизу-вверх с незначительного расстояния сантиметров в десять. Но больше его интересовали не глаза, а приоткрытые губы, опаляющие взволнованным дыханием его шею. Интересно, каковы они здесь, в реальности? Наверняка теплые, мягкие и податливые.
— Строптивая лошадка, да?
Тёмные девичьи брови свелись к переносице, вожделенные губы сжались в тонкую полоску, а теплые ладони протестующе уперлись в его грудную клетку.
— А вы — старый козёл, который пропёрся в огород и считает, что всё здесь для него! Пустите!
Ничуть не уязвленный Хао с таких аналогий только позабавился, но хватку ослабил, а Нэмид, вырвавшись, сразу же вернулась к Шикобу, на ходу придумывая слова извинений. Конечно, он видел, как непозволительно вёл себя с ней Асакура. И уже сделал определенные выводы.
— А про «распускает руки» ты не шутила.
Нэм обернулась. Лилуай уже тут как тут, поволокла Асакуру в общую массу, а он, кажется, и рад — посмеивается, демонстрируя безупречные белые зубы. «Чтоб она ему там все ноги оттоптала».
Шикобу не стал сразу волочить шаманку к остальным: сначала попридержал в сторонке, показав, как примерно нужно переставлять ноги, чтобы двигаться в нужном темпе и друг друга не покалечить. Нэмид же, понаблюдав за ним и всё повторив, покивала, а затем не без внутреннего протеста позволила парню взять одной рукой ее ладонь, а вторую уместить на талии.