— Кто же ты? — тихо спросила она, и существо сверкнуло красным взором из полумрака. Кажется, ответ на вопрос, кто перед ней, был на поверхности, но Нэмид всё не могла за него ухватиться.
— Когда проклятье проглатывает достаточное количество душ, оно, подобно Великому Духу, становится нечто средним между личностью и вместилищем. И я… оно и есть, собственно говоря.
Проклятье, значит. Худшее, что может сотворить человек из своей обиды, ненависти и боли. И раз оно говорит, что ворон был его частью, значит, Нэмид может доподлинно знать, где сейчас находится.
— Так это здесь Рё волочил своё тысячелетнее существование? — И Рё, и друзья Йо говорили о месте, из которого не выбраться. Проклятое поместье, что в случае смерти в его пределах станет для души последним пристанищем. Кажется, здесь же жила Хоши. Правда, предсмертный выдох испустила в другом месте.
— Рё был моим главным сосудом. Моими глазами, ушами и крыльями во внешнем мире, не говоря уже о пропитании. Он всегда находил лучшую добычу. Только юные девы, никакой мелкой живности. Но та лошадь, которую он затолкал нам в глотку, лишь бы не трогать тебя, была просто омерзительна. Такое… — «проклятье» защелкало пальцами, — старое, пресное мясо. Даже доедать не хотелось.
Ладони Нэмид помимо воли сжались в кулаки. Эта тварь специально заговорила об Эсте: следит за ее реакцией, ищет точки давления. Хотя едва ли она о них уже не знает. Ворон был в ее разуме вместе с Рё, а значит, наверняка обшарил все уголки, рассмотрел все страхи и слабости. От осознания этого факта захотелось вывернуться наизнанку и отмыть все внутренности с мылом.
— От меня тебе что нужно? — не стала ходить вокруг да около Нэмид. В голосе ее прозвенела сталь. Не она здесь хозяйка положения, но чтоб ей провалиться в нижайшие глубины ада, если она позволит недобожеству извлечь выгоду из ее смерти.
Тонкие губы проклятья снова исказила усмешка. В голову Нэм закралось тревожное подозрение, что оно читает ее мысли. Так же, как и обладатель мордашки, которую эта тварь без спроса позаимствовала. Чем вообще она руководствовалась? Решила сыграть на чувствах Нэмид и пустить пыль в глаза? Тогда образ подобран неверный. Нэм не знала Асаху. Её сердце забрал Хао.
— Мне нужен новый сосуд. И ты идеально подходишь на эту роль.
Из глотки Нэм вырвалось нечто среднее между истеричным смешком и возмущенным всхлипом.
— Я не стану твоей новой игрушкой.
— Игрушкой? — изящные брови в театральном изумлении взметнулись вверх. — Я предлагаю партнерство, взаимовыгодное сотрудничество! Думаешь, Рё страдал от единства со мной? Отнюдь. Он сохранил ясный пытливый ум, имел способности, что остальным духам только снятся. Много ты знаешь призраков по одному мановению руки обретающих плоть? И всё, чего я просил взамен, лишь самую малость: иногда одалживать мне своё рейоку для краткосрочных вылазок. Но Рё не обладал и половиной твоего потенциала. С тобой мы сможем творить по-настоящему великие дела, изменить мир! Подумай об этом.
«Мягко стелет — жестко спать» — мысленно подытожила Нэмид, в ту же секунду отвергая для себя предложение проклятья. Она могла представить, что с ней сделает эта зараженная неизмеримым злом земля, если она скажет «нет», но что такое забвение, смешанное с безумием, в сравнением с перспективой стать монстром-марионеткой?
— «Изменить мир»? — Нэмид скептически прищурилась, скрестив на груди руки. — Серьезно? Ты еще и текст чужой взял. А своё что-нибудь есть?
Недобожество расхохоталось. Не так, как Хао: зычно, без единой эмоции, отраженной во взгляде, — и от этого смеха Нэм почти ощутила, как встают волоски на её воображаемом теле.
— А ты забавная. Немного грубая, но забавная, — «Асаха» смахнул воображаемую слезу с уголка глаза. — Единственное, чего хочу лично я — это немного расширить границы владений. Но ты?.. — он насмешливо цокнул, отрицательно покачав указательным пальцем из стороны в сторону. — Ты — другое дело. Ты юна, сильна, и в твоих глазах тлеет настоящая страсть, решимость. Объединишься со мной, и сможешь помочь маленьким шаманам остановить инаугурацию Короля. Разве не этого ты хочешь?
Нэмид устало прикрыла веки. Принести своей смертью хоть какую-то пользу? Помешать Хао совершить самую большую ошибку в его жизни? Звучит как благо, но известно, куда выстлана дорога благими намерениями. Тем более, что ад уже здесь. Вот он, стоит прямо перед ней, кривит в недоброжелательной ухмылке чужой красивый рот. Не лучшая идея отвечать ему согласием.
— Мне ничего от тебя не нужно. И тебе помогать я не намерена.
— Это пока, — буднично согласилось проклятие. — Мы еще найдем общий язык. У нас ведь впереди целая вечность.
— Хао! — в который раз продрал горло в крике Йо и беззвучно чертыхнулся. Не так-то просто кричать, когда дыхание сбивается от бега, и звуки застревают вместе с вдохами в глотке. Если бы не тренировки Анны, он бы и вовсе издох уже минут пять назад и не несся вслед за ополоумевшем повелителем огня по диким зарослям Леса Духов. Неизвестно, что заставляло все эти растения буйствовать посреди пустыни и хлестать его по щекам, однако времени задумываться об этом, как и проверять очередные кровоточащие царапины, не было.
— Э-эй!
Смерть Нэмид что-то пошатнула в Хао, убило всё его хладнокровие на корню. Йо это видел. Все это видели. Он сбежал, как подстреленный зверь, и Йо бросился за ним без колебаний, хоть Рен и пытался сдержать его, аргументируя тем, что Хао сейчас изничтожит любого, кто попадется под его горячую руку. «Именно поэтому его и нельзя сейчас оставлять одного!» — эти слова вызвали лишь недоумение на лице Тао, но плечо друга он отпустил, решив, что иногда в Йо нужно просто верить.
Йо чувствовал в произошедшем свою вину. Он обещал Нэм защитить её, а что в итоге? Не уберег, заставил Хао еще раз пережить кошмар из прошлого… И как он собирался стать Королем Шаманом, если даже такую элементарную малость не смог исполнить? Ему вверили невинную жизнь, а он облажался. И Хао будет абсолютно прав, если в порыве гнева захочет его уничтожить. Если бы кто-то не уберег Анну, Йо тоже впал бы в ярость.
Наконец он увидел брата и на несколько долгих секунд замер в замешательстве, потому что тот, не двигаясь, сверлил нечитаемым взглядом немолодую дикую лиственницу напротив — такую же, как десяток других, стоящих рядом.
— Сам выйдешь, или мне тебя за шкирку вытаскивать? — холодно отчеканил Хао, и Йо, покорно выдохнув, поплелся к нему. — Да не ты, — раздраженный взгляд через плечо снова приковал его к месту. — Ты катись к своим никчемным друзьям, деспотичной невесте и неумехе-матери, пока я тебя не спалил.
Ядовитые слова больно задели еще не ороговевшую рану чувства вины, и Йо, вздрогнув, остановился, но даже не подумал о том, чтобы уйти. Воздух возле дерева поплыл, словно от жара. Из-за широкого ствола показались несколько белых лисьих хвостов, а затем и ссутуленная женская фигура. Торуми не смела поднять на Хао глаза, и не видела, как при виде нее он брезгливо скривился. Кицунэ. Он еще со времен Хэйан терпеть не мог этих лживых тварей. У других духов есть хоть какое-то понятие о чести, а демонические лисы не брезгуют ничем.
— Если ты считаешь, что своим появлением спасаешь своего дружка экс демона, то зря стараешься. Его смрад не перебивают и пять тысяч духов, засевших в этом лесу, а уж за твоей юбкой ему и подавно не спрятаться.
Йо отдал брату должное. Вычислить среди стольких сбивающих с толку рейоку одно нужное, да еще в таком взвинченном состоянии — это действительно верх мастерства. Хотя с чего это удивление, когда речь идет о том, кто покорил все концы Звезды Единства?
— Я не прячусь, — блеклый призрачный силуэт воина материализовался следом за кицунэ. От него больше не веяло тем могуществом и бравадой, что он так упорно демонстрировал перед шаманами с момента прибытия в Добби. Скорее, он выглядел вымотанным и уставшим. Борьба с монстром, захватившим его сознание, отняла у него слишком много сил. — Если ты всё ещё таишь на меня злобу, то валяй. Спускай с поводка свою всеядную зверушку. Я не находил покой достаточно долго, чтобы со спокойствием принять своё полное исчезновение.