— Но наши пушки легче, мощнее, а наш порох лучше, — усмехнулся Алексей Петрович. — Вы им это продемонстрируете.
Двенадцатифунтовые пушки весили почти по полтонны каждая, четрехфунтовые были в половину легче. По весу получалось куда меньше английских образцов того же калибра. Потому что пушки на заводах Тропинина, во-первых, выделывались из кованной стали, а во вторых, имели стволы короче на треть, приближаясь в размерности к карронадам. Однако, карронадами они не являлись, а за счет более мощного пороха и тщательного соблюдения всех размеров, стреляли как нормальные орудия своего калибра.
На одни только орудия посольство не рассчитывало. Связки мехов, обернутые холстом, нефритовые безделушки (четки, браслеты, фигурки зверей и даже нефритовый фалос), золотые украшения и прочие ценности грузили в казёнку, в несгораемый шкаф Галины Ивановны.
— Возможно нам придется одаривать десятки людей, прежде чем мы доберемся до тех, кто принимает решения, — пояснила она.
Монетой тоже не пренебрегали. Ларец с казной занял свое почетное место в хранилище. В основном его содержимое составляли пиастры, как наиболее ходовая и известная в Азии монета, а также золотые гинеи.
Тоже в глубине трюма, но в большей доступности, укладывали бочки с водой. Они служили не только в качестве запаса, но и для регулировки дифферента. Перекачать воду с помощью помпы было легче, чем перетаскивать ядра и перемещать пушки. Ящики с виски, бренди и ромом, напротив, старались уложить так, чтобы добраться до них оказалось сложнее.
— Боятся, что мы доберемся до выпивки, — предположил Пулька с усмешкой.
Любое начальство он воспринимал как стихийное бедствие, к которому легче приспособиться, чем вставать на пути.
— Меха и бутылки с бренди всегда держат отдельно, — сказал ему Барахсанов. — Их даже в одой упряжке никогда не возят.
— Почему? Боятся испортить пушнину?
— Нет. От трения меха о стекло вырабатывается электричество, и если его будет много оно может поджечь корабль, тем более если бутылка разобьется.
Сарапул с опаской посмотрел на ящики, исчезающие в трюме.
— А рядом с порохом? — спросил он.
— От пороха электричества не бывает, — со знанием дела заявил помощник.
Митя, как часто случалось, не смог понять, шутит ли помощник или действительно рассказывает о научном факте, вычитанном в книжке. Но как и раньше уточнять не стал, чтобы не ронять репутацию.
Выше прочих грузов укладывали корзины, бочки и ящики с продовольствием. Консервы, лимоны, связки лука, бочки с картофелем, пересыпанным песчано-меловой смесью. На этот раз на борт не взяли никакой солонины. Хотя дежурная бочка соли на корабле имелась всегда. Солонину в отличие от консервов можно было приготовить самим, нашлась бы подходящая дичь.
С посольством отправлялась рота гвардейцев, составляющая большую часть пассажиров. Рота была неполной — двадцать четыре человека, — обычное дело для Виктории. Даже в Северном патруле часто обходились дюжиной солдат на борту. Слишком уж затратным оказалось содержание войска для Складчины, а считать деньги Правление умело. Но тут дело другое — посольство. Ему требовалось придать лоск.
Командовал ротой лично полковник Раш. Хотя командующему гвардией вроде бы не пристало отправляться на другой край океана с неполным взводом, Раш являлся одним из немногих людей, кто уже бывал на нужных им островах. Он мог дать совет, а также придать посольству дополнительный вес.
Сейчас трудно было узнать в полковнике представителя народности кхаси (о которой Митя слышал лишь краем уха). Его смуглая кожа, широкий нос, азиатские черты лица сами по себе не говорили ни о чем. Чукчи, гавайцы и даже калифорнийские креолы имели те или иные похожие признаки, а глаза Раша скорее походили на европейские. Если добавить к этому аккуратную седину, офицерский мундир, пышные усы, чистую английскую и русскую речь, то образ полковника становился и вовсе неуловимым. Раш был типичным продуктом плавильного котла под названием Виктория, как называл это господин Тропинин.
Митю, однако, озаботила проблема иерархии.
— Полковник будет руководить своими людьми. Но на борту главный вы, Чеснишин! — заверила Галина Ивановна. — В случае боя или шторма, смело ставьте гвардейцев к орудиям и шкотам.
— Я ещё даже не получил патент лейтенанта, — со вздохом поведал ей Митя. — И вряд ли успею сдать все экзамены перед отплытием.
— Я знаю, — улыбнулась Галина Ивановна. — Вам придется подучить военно-морское дело в дороге, а ваш патент будет у меня. Вы получите его как только возникнет необходимость.