Рассвело. За окнами просыпался город и понимание того, что время его иссякает, накрывало Стёпино сознание. Отец сейчас, наверное, уже умывается. Потом позавтракает, откроет пришедшие за ночь служебные сообщения и сообразит, что вчера спьяну вытворил. Если вспомнит. А если не вспомнит, то вычислит. Он отлично соображает.
– Шеф! Журналисты собрались и просят к ним выйти.
– Пригласите их в какое-нибудь помещение, что у нас тут есть – не на крыльце же с людьми разговаривать!
– В конференц-зал, или в общественную приёмную? – порученец уже ничему не удивляется.
– На Ваше усмотрение, – не бывал Стёпа ни там, ни там. И ему обязательно нужно найти хоть какую-нибудь информацию, способную пролить свет на происходящее. Как-то понять, что затевается, и почему. Где он ещё не смотрел? Чтобы разобраться в доступных файлах целой жизни не хватит. Ведь ни имен нужных массивов он не знает, ни содержания, а то бы запустил поиск по какому-нибудь перспективному контексту. Всяко шансов было бы больше.
Глаз рассеянно скользнул по убранству просторного кабинета. В углу низкий столик и два глубоких кресла. Рядом с ними шкафчик. Стоит заглянуть туда. Ёлки! Сколько бухла! Это же бар. А что это за широкий низкий выдвижной ящик здесь в самом низу? По логике, должно быть отделение для столового белья. Салфетки там всякие, скатерти.
Ага, штопор и какие-то буклеты. Штопор – это да, вещь важная. Должен быть всегда под рукой. А вот с какой это стати сюда попали глянцевые бумажные брошюры? Почему их некоторое время так пристально изучали, вон, даже закапали слегка.
Незнакомые названия крупных фирм. Общим счётом – четыре. Изображения огромных офисных зданий, упоминание о том, что все эти организации действуют по всему миру, длинный перечень Земных городов и планет где расположены их многочисленные предприятия, занимающиеся производством всего, чего душа пожелает. Парфум и стеклопакеты, двигатели для космических кораблей и исследовательская аппаратура. Четыре могучие транснациональные корпорации чем-то заинтересовали Представителя Президента на Прерии. Может быть, они поставляют самую элитную на свете выпивку?
Нет, чего нет, того нет. А что же вообще между ними общего? Судя по акцентам во вводных частях, все они гордятся тем, что используют самые передовые технологии. Так это любой продавец про свои товары утверждает. Или передовые, или традиционные. Ага! Вот в перечне подразделений у всех у них упомянуто наличие представительства на этой планете. А что за буковки повторяются в наименованиях этих отделений? РЗМ. Указание на принадлежность к департаментам редкоземельных элементов.
Итак, получается, что какие-то связи с сотрудниками миссий этих организаций здешний начальник имел. Такие буклеты всегда вручают при визите к официальному лицу – такова традиция. Вон у папеньки этого добра навалом, говорит, что каждый посетитель спешит осчастливить его комплектом подобной макулатуры всякий раз, как добивается встречи с ним. Но он не хранит их рядом с местом, где проводит минутку-другую, чтобы передохнуть и хлебнуть чего-то приободряющего.
В приёмную, куда пригласили прессу, вошёл удачно. Журналисты, занятые у столика с закусками не обратили на него внимания, зато Деллка с его любимой десяткой и папенька со взглядом, полным издёвки, обнаружили своего мужа и сына мгновенно. Жена просто отдала оружие, сразу удобно занявшее привычное место на правом плече, а вот отец вдруг слегка позеленел и обратился не к сыну, а к девушке:
– Сударыня! Ходили слухи о Вашей гибели.
– Кто-то пытался меня убить, пришлось притвориться умершей, – забавно. На этот раз она нисколько не заботится о том, какое впечатление произведут её слова на одного из родителей избранника.
Папенька слегка скукожился. Неужели похмелье? Раньше такого с ним не случалось.
Порученец подошёл:
– Шеф! Председатель Ассамблеи хочет принять участие в пресс-конференции.
– Проси.
Спустя пару минут в комнату вошли несколько вооруженных мужчин в камуфляже и двое, одетые в хорошие костюмы. Ни одного знакомого лица, но пригласить людей в штатском за стол, стоящий на отшибе это Степану не помешало. Пресса отреагировала на перемещения и привела в действие камеры и диктофоны.
– Спрашивайте, – больше ничего в голову не пришло, а куда девался порученец – непонятно. Никто ничего не объявил, так что пришлось импровизировать.