Котик и кошечка встретили его на улице, посмотрели издалека на мощные клыки, с завистью выслушали грозное рычание и удалились при полном молчаливом одобрении хозяина этого волкодава. От дальнейших встреч с приезжим местные эндемики отказались.
Второй пёс тоже от хозяев никогда далеко не отходит. Но он разгуливает без поводка и охотно общается с прохожими. Средних размеров добродушный лохматик, ни разу ни с кем не поскандаливший, обвилял зверей хвостом и, припадая на передние лапы, предложил поиграть. Хозяйка, видевшая эту картину, потом описывала, что звери пытались копировать поведение её любимца и отлично его поваляли и погоняли, сами, похоже, получив от такого общения немалое удовольствие.
Встреча закончилась вываленным языком, вздымающимися от тяжёлого дыхания боками и поскуливанием: "Пойдём домой".
Аналогичные встречи изредка повторялись, а коты были замечены в попытке вилять хвостом, что получалось у них не очень – не та пластика. Однако в городе от них не шарахались. В смысле, что не очень стремились убежать. То есть привыкали. Детишки, случалось, и погладить отваживались. В общем, процесс сближения развивался.
Незадолго до начала кризиса в Ново-Плесецке был построен зоопарк. Не в самом городе, а на его юго-восточной окраине, как раз в сторону электростанции. После допросов, проведённых следственными органами, установили, что делалось это, прежде всего, для того, чтобы улучшить условия для вывоза с планеты зверей, предназначенных для зверинцев состоятельных любителей экзотики. Ведь пойманных животных нужно было где-то содержать, да и оформление документов, ветеринарный контроль и карантин удобнее проводить именно в учреждении такого типа. Ну и выделение на подобную затею государственных средств тоже смотрится как проявление заботы о жителях города.
Под бомбёжку эта территория не попала, а после трёхдневной войны персонал вернулся к работе, тем более, что жалование по-прежнему платили, и корма завозили. Собственно работы не так много и было. Одна старая, негодная уже в упряжку лошадь и кормушка на открытом птичьем дворе – это не слишком хлопотно. Подмести дорожки – тоже нетрудно. Посетителей-то тут не бывает – не на кого смотреть.
Мегакотики эту территорию обследовали, и, кажется, потолковали с кем-то из смотрителей. Во всяком случае, вопросов Оксане они задали немало. То есть про то, что такое зоопарк выяснили все подробности, сохранившиеся в памяти девушки из фильмов (сама-то она в таких местах не бывала).
А потом звери "переехали" в один из вольеров. Сказали, что рацион их устраивает, решётка отлично защищает от опасностей, и, вздумай они прогуляться, лес близко. На занятия в Стёпкин с Деллой дом являлись по утрам, а потом, отсидев в креслицах перед компьютером по нескольку часов, отправлялись "домой". Туда иногда приводили поиграть весёлого мохнатого кобеля, да ребятишки любопытные заглядывали.
Очень тяжело проходила расшифровка языка. После относительно быстрых успехов в области элементарных понятий обе стороны словно натолкнулись на стену взаимного непонимания. Упорно продолжали попытки лучше понять друг друга, но, лингвистов не было с обеих сторон. Прерия – одноязычная планета. Специалисты в области средств общения тут редкость.
Глава 50
Сугубые и нарочитые
Журналистка вернулась из поездки на молочную ферму в задумчивом расположении духа.
– Понимаешь, Стёпа, мне кажется, что Цуцик разумен. Но сознаваться в этом категорически не желает. Ведёт себя, как мешок. Ему лишь бы поесть, да поспать, – вот, собственно, и всё, чем они обменялись в коридоре представительства. Оба торопились, каждый по своим делам. Корреспондентка мчалась в студию, вернее в монтажную. А первое лицо Прерии спешил к Яге – узнал, что она сейчас у себя в конторе.
Девчата в "предбаннике" в своих телефонных гарнитурах не отвлекаясь "месили" данные на больших мониторах. Столбцы цифр, значки, строчки комментариев. Иногда казалось, что сообщения перепрыгивают с экрана на экран. На огромной, во всю стену карте тоже двигались символы барж, пароходиков, грузовиков и коптеров. Здесь проходило регулирование перемещения товаров по всей планете. Ольга Петровна со своей торговой фирмой в явочном порядке выполняла работу министра торговли и транспорта. Кровеносная система экономики худо-бедно функционировала. И Степан не пытался вмешиваться в налаженный когда-то без его участия процесс. Он просто посмотрел в сторону двери кабинета руководительницы и, отметив, что одна из её помощниц кивнула ему, вошёл туда.