Он оживился как профессор перед любимой лекцией:
— Ведь по флотской классификации это не эсминец, а минный крейсер!
Его пальцы очертили в воздухе силуэт судна:
— Триста тонн стали, шестьдесят метров в длину. Осадка — два с половиной метра. Двигатель — три с половиной тысячи лошадиных сил. В своё время разгонял нас до тридцати узлов.
Я присвистнул:
— Быстрее некоторых монстров?
— Именно! — Рыбаков стукнул кулаком по подоконнику. — Вы когда-нибудь видели, как стая косаток атакует кита? Вот и мы были как та стая. Три семидесятишестимиллиметровых орудия били по броне, четыре скорострельные «шестифунтовки» по плавникам и глазам.
— А торпедные аппараты? — уточнил я.
— Выбросили ещё при перестройке! — засмеялся он. — Против тварей нужен не скрытный удар, а шквальный огонь. «Стриж» никогда не будет скрываться. Он будет преследовать.
Внезапно князь схватил меня за рукав:
— Доверьте мне командование этим бронепоездом, барон!
— Но…
— Я ходил на нём не один год, знаю каждый винтик, особенности орудий. Могу подобрать действительно толковых артиллеристов.
Его глаза горели. Это был не просто интерес, это была связь Рыбакова с прошлым.
— Но позвольте, князь. Зачем вам это? Я понимаю вашу ностальгию, но можно просто подняться на борт.
— Вы не понимаете, барон, — голос мужчины стал твёрже. — Мой рыболовецкий флот остался в Балтийске. Некоторые корабли уцелели и сейчас находятся рядом с военной эскадрой, которую все хотят освободить из плена. И если я окажусь с вами на передовой, то буду уверен, что сделал всё, что мог, для своих людей и своего рода.
Я серьёзно посмотрел на Рыбакова:
— Ну, если так… Я не против. Буду только рад вашей помощи и профессионализму.
Князь пожал мне руку и расплылся в довольной улыбке.
Это был не просто союзник. Рыбаков действительно мог сейчас пригодиться, а ещё у него была мотивация, что поднимало ценность такого компаньона.
На следующее утро мы поехали смотреть корабль.
Погода была серой и унылой, словно сама природа знала, что мы собираемся забрать игрушку из её лап.
Когда подошли к обрыву, перед нами открылся вид, от которого у инженеров буквально перехватило дыхание.
Корабль оказался в ловушке между двумя скалистыми берегами, в узком водном бассейне, который когда-то явно был глубже. Теперь уровень воды упал настолько, что судно намертво застряло в единственном глубоком месте. Рядом обрыв, крутой склон, покрытый корнями и валунами, — никакого фарватера.
Вытащить его по воде невозможно.
— Господа, ума не приложу, как вы собираетесь его поднимать, — мрачно констатировал Рыбаков, скрестив руки на груди.
Спустившись вниз, мы детально изучили корпус, осмотрели двигательную часть и осадочную линию.
А Сергей Иванович, как бывший флотский офицер, рассказывал нам о каждом узле, каждой шахте, каждом повреждении:
— «Стриж» весит триста тонн, шестьдесят метров в длину, семь с половиной в ширину. Паровой двигатель с двумя паровозными котлами. Мощность у него три тысячи пятьсот лошадей.
Он говорил о корабле как о живом существе.
— Три тысячи пятьсот лошадей⁈ — Ефим Черепанов присвистнул. — Да это же бешеная мощь!
— Для охоты на монстров, — пояснил Рыбаков. — Быстрых, но хрупких тварей нужно было догонять и расстреливать, пока они не добрались до гражданских кораблей.
— Паротурбинный двигатель, — начал размышлять вслух инженер. — Мощный, но капризный. Если его запустить, рванёт на рельсах как чёрт.
Глаза мужчины блеснули. Он уже начал строить планы.
— Вот это задачка! — Ефим потёр руки. — Переделать морской двигатель для железной дороги… Это же вызов!
— Да, Ефим Алексеевич, — кивнул я. — Это задача, которая ждёт только вас. И думаю, она вам по плечу. Только сейчас нужно решить, как вытащить его отсюда и поставить на рельсы.
Мы собрались в тени скалы, разложив карты и чертежи.
— Вариантов два, — начал Лунев. — Либо строим насыпь и тащим корабль лебедками, либо поднимаем кранами.
— Краны не выдержат, — покачал головой Бадаев. — Триста тонн — это слишком даже для самых мощных.
— Тогда насыпь, — я постучал пальцем по схеме. — Но склон крутой, грунт неустойчивый.
Сомнений быть не должно. Нужно действовать быстро, но осторожно.
— Значит, укрепляем, — заключил Лунев. — Сваи, подпорки, временные рельсы и тащим понемногу.
Он уже представлял процесс.
Рыбаков хмыкнул:
— Вы сумасшедшие, господа. Но скажите, чем могу помочь?
Ефим ещё раз взглянул на корабль:
— Главное делать всё плавно, не спеша, чтобы не порвать корпус. Если треснет — пиши пропало. Хотя он и сделан из специальных сплавов, устойчивых к воздействию монстров, но может не выдержать сильной деформации.