Соня замерла, её глаза расширились от изумления. Она снова посмотрела на меня, и теперь взгляд был не просто подозрительным, а оценивающим.
— Допустим… — медленно проговорила девушка. — Допустим, ты прав. Но это ничего не меняет, Митя! Нынешний Кирилл Пестов ненастоящий. Тело — его, да. Но душа? Сознание? Это кто-то другой! Чужой!
— А разве твой верный пёс, — Митя кивнул на инквизитора, — получил своё тело по завещанию? — спросил он с убийственной логикой.
— Нет. Но он служит. И служит эффективно.
— Этот, — Романов снова указал на меня, — уже принёс империи больше пользы, чем иные, служащие ей десятилетиями! Кирилл строит заводы, разрабатывает новые эликсиры, создаёт бронепоезда, разбивает мятежников и освобождает целые колонии! Он — инструмент, подобного которому у нас нет!
— Инструмент может быть опасным, если не знать, как им пользоваться! — парировала Соня, но в её голосе уже слышались нотки сомнения.
— Тогда давай спросим его! — предложил Митя, и взгляд Романова упал прямо на меня. — Он уже давно слушает наш милый семейный спор. Не правда ли, Кирилл?
Я понял, что дальнейшая симуляция бессмысленна.
Судя по тому, что никто из гусар и инквизиторов не приближался и не подавал признаков интереса к разговору, наша компания была изолирована маскировочным куполом, не пропускавшим не только разговоры, но и то, что здесь происходит.
Медленно я приподнялся на локте, потирая затылок.
— С самого начала, — хрипло признался я. — Удар по голове не способствует быстрой потере сознания у человека с высшим техническим образованием. Скорее, вызывает кратковременную дезориентацию и острую головную боль.
Соня вздрогнула и резко обернулась к своему телохранителю.
— Он в сознании! Почему я не знала?
Верзила с ледяными глазами равнодушно пожал плечами, не меняя каменного выражения лица.
— Вы не спрашивали, госпожа.
Я с трудом сдержал улыбку. Эта реплика была достойна лучших образцов солдатского юмора.
— Ну что же, — Соня скрестила руки на груди и уставилась на меня. — Вы слышали всё. Что можете сказать в своё оправдание? И почему мне не следует применить стандартный протокол в отношении непрошеных гостей?
Медленно поднялся, чувствуя, как земля уплывает из-под ног. Всё же лучше присесть, голова у меня хоть и крепкая, но не думаю, что ещё одно падение пойдёт на пользу. Уселся на землю.
— Оправдываться мне не за что, — начал, глядя прямо на девушку. — Я не выбирал это путешествие, но оказался здесь. В теле человека, который добровольно уступил мне место при ряде условий, которые приходится выполнять.
— Какие условия? — тут же перебила меня девушка в балахоне.
— Возвысить род Пестовых, заботиться о семье прошлого владельца.
Девушка прищурилась, словно хотела распознать ложь. Она явно сейчас читала меня как раскрытую книгу.
— И вы будете верны Императору? — быстро, как удар кинжала, спросила Соня.
Вот он, самый опасный момент. Клясться в верности конкретному человеку, пусть и монарху… это слишком похоже на рабскую присягу.
Мой научный свободный ум восставал против этого.
Врать не вариант — Соня распознает ложь.
— Буду верен Российской империи, — сказал я твёрдо. — И буду служить ей так, как могу лучше всего: своим умом, своими знаниями. И я буду всегда говорить правду Дмитрию, как своему другу. И если он, как представитель власти, будет поступать неправильно, я буду первым, кто укажет на это. Я буду голосом разума, а не слепым исполнителем.
Сделал паузу, глядя на её вспыхнувшие глаза.
— Что касается «большой земли» и большой политики… моя сфера влияния ограничена колониями. Решения, которые я принимаю, касаются производства, логистики, обороны этих земель. Поэтому моя личная клятва верности не имеет такого уж большого значения. Мои дела говорят сами за себя.
Митя смотрел на меня с одобрением и даже с некоторой гордостью.
Соня застыла, словно ледяное изваяние.
Наконец, после долгого молчания, она вздохнула.
— Наивно. Идеалистично. И крайне опасно. Но… чёрт возьми, в этом есть своя логика, — она повернулась к своему телохранителю. — Приведи в чувства второго. И зверька.
Инквизитор молча кивнул. Он подошёл к Моте и дотронулся. Тот громко чихнул, вскочил на все четыре лапки, секунда — и пушистик исчез, а ещё через мгновение запрыгнул ко мне на плечо, яростно и испуганно цыкая в сторону магов.
Затем громила привёл в чувства Амата. Тот вздрогнул и сел, тут же хватая свою дубину и дико озираясь.