Офицер стоял навытяжку. Я вздохнул, глядя на бумагу, где чётко значилось «графу Пестову К. П.».
— Передайте Его Императорскому Величеству, — сказал я, глядя офицеру в глаза, — что… граф Пестов будет присутствовать.
Офицер отсалютовал и ушёл.
Дмитрий, смеясь, направился вслед за солдатом.
— Завтра утром увидимся, — он махнул на прощание рукой. — Смотри не проспи!
Глава 2
Слова Мити оказались пророческими.
Я и правда чуть не проспал.
Точнее говоря, проспал бы сном праведника, загнанного в угол событиями последних дней, если бы не Амат. Он нашёл меня там, где я рухнул без задних ног после… ну, скажем так, после весьма насыщенных переговоров.
Но обо всём по порядку.
После того как Император скрылся за дверью вагона «Сюрприза», а Дмитрий, подмигнув, растворился в свите отца, меня накрыла волна адреналинового отката, смешанного с ледяной усталостью. Казалось, каждая кость гудит отдельной уставшей нотой. Но дел ещё непочатый край.
Первым пунктом значился порт и капитан Григорий Кузнецов. Его судно уже швартовалось у полуразрушенного пирса, и вид огромных, туго набитых мешков, громоздившихся на палубе, действовал на меня лучше любого бодрящего эликсира.
— Барон! Кирилл Павлович! — хриплый от морского ветра и напряжения последних месяцев голос Кузнецова прокатился по причалу, заглушая крики матросов и скрип такелажа.
Сам капитан, высокий, коренастый, с густой взлохмаченной бородой, уже спускался по сходням. Его лицо, обычно обветренное, сейчас сияло непривычным румянцем.
— Жив! Цел! И город… почти наш! Слава четырём!
— Григорий Иванович! — я поспешил навстречу, искренне радуясь видеть его невредимым. Рукопожатие капитана было твёрдым, как всегда. — Вот это улов! Мешки доверху!
Кузнецов засмеялся, довольный, и махнул рукой в сторону судна:
— Я не один, барон! Глянь-ка!
По воде, обходя верхушки мачт какой-то затопленной яхты, подходили ещё два судна: добротные, ухоженные сухогрузы «Варяг» и «Полюс». На их палубах тоже виднелись горы мешков.
— Капитаны Семёнов и Новиков, — представил Кузнецов, когда те сошли на берег.
Семёнов — сухощавый, с острым взглядом и аккуратной бородкой клинышком.
Новиков — богатырского сложения, с добродушным, но усталым лицом.
Оба смотрели на меня с откровенным любопытством и тщательно скрываемой тревогой.
— Мои товарищи. Уговорил их рискнуть, пока флот стоял под прикрытием военных судов. Работали вчетвером с моей «Пулькой», — Григорий кивнул на небольшой старый буксир, переоборудованный под плавучую сушилку и мобильную печь, который был привязан толстым тросом к его судну. — Сушили, жгли, мешки набивали. Всё как огневик Кучумов в своих печах делал.
— Огромное спасибо, господа! — я кивнул капитанам. — Риск был немалый. Ваша добыча… она бесценна. Буквально.
Новиков переминался с ноги на ногу, не решаясь заговорить. Семёнов же выпрямился:
— Господин барон, мы рады стараться. Но… — он обвёл взглядом мешки, — сажа от водорослей. Тонны. Кузнецов уверял… но рынок… спрос… Сможет ли ваша мануфактура столько принять? И… оплатить?
Тревога в его голосе была понятна.
Они вложили время, ресурсы, рисковали кораблями и экипажами, пока флот бездействовал. Теперь им нужны были гарантии.
Я улыбнулся, стараясь выглядеть максимально уверенно.
— Капитан Семёнов, капитан Новиков, не сомневайтесь. Этот груз мне не просто нужен, он жизненно необходим. И не только заводу в «Точке». Теперь я представляю интересы «Альянса производителей эликсиров». Так что заказов будет много.
— То есть с оплатой проблем не возникнет? — переспросил Новиков.
— Оплата золотом или векселями имперского банка, по вашему выбору. И это — только начало. Пока в колониях есть потребность в эликсирах, а она будет только расти, спрос на «сажу» будет стабильным и высоким. Вы не просто окупите расходы, вы хорошо заработаете.
Напряжение спало с лиц капитанов как сдувшийся парус. Новиков радостно хлопнул себя по боку.
— Ну, слава четырём! А я уж думал, Григорий нас с потрохами продал! — он дружески толкнул локтём Кузнецова.
Тот лишь самодовольно ухмыльнулся, доставая из глубокого кармана своего потёртого бушлата огромную запылённую бутыль из тёмного стекла.
Как только она туда поместилась?
Жидкость внутри была янтарно-золотистой, густой, обещающей крепость и тепло.
— Ну, коли дела улажены, барон, господа капитаны… не пора ли скрепить сделку по-старинному? — голос Кузнецова стал бархатисто-заговорщическим.