И аппетит хороший.
Не похоже, чтобы он был заразен.
Да и в бестиарии чётко сказано: песчаная лихорадка делает их агрессивными.
Этот же обычный прожорливый зверёк. Только вот…
Я присмотрелся. На внутренней стороне его ушей, куда редко заглядывают, виднелись едва заметные голубоватые прожилки.
Магические капилляры?
Но у скрежезубов их не бывает!
— А так и не скажешь, что ты опасен, — пробормотал я, протягивая ему ещё кусочек.
Тушканчик, не отрываясь от трапезы, лишь прижал уши, будто обиделся.
Если он действительно чувствует магию, то, возможно, и сам ею обладает. Но тогда что это за вид?
Вопросы, вопросы, их было больше, чем ответов. Но одно я знал точно: этого зверька нельзя просто так отдать Волкову. Даже за «отлично» по стрельбе.
Когда нежданный гость наелся, я протянул к нему руку.
Тушканчик замер, поджав свои огромные уши, но не убежал.
Осторожно провёл пальцами по его спинке: шёрстка оказалась неожиданно мягкой, словно шёлк, перемешанный с пухом. Под пальцами она слегка пружинила, а при каждом движении отливала серебром.
Странно.
В бестиарии ничего не сказано про такую текстуру шерсти. И уж точно не упоминалось, что заражённые особи позволяют себя гладить. Может, он уже не заразен?
Или…
Мысль прервал резкий стук в окно.
Тушканчик вздрогнул и в следующее мгновение его острые зубки впились мне в ладонь. Я ахнул от неожиданности, но зверька уже и след простыл.
— Чёрт!
На руке остались два аккуратных отверстия, из которых сочилась кровь.
Песчаная лихорадка. Инкубационный период от двух до четырёх часов.
Я мысленно пролистал учебник по магическим болезням. Первые симптомы: чесотка, озноб, покалывание в пальцах. Затем блокировка магических каналов. Полное подавление способностей у слабых магов наступает через шесть часов.
Ещё один стук, уже раздражённый.
Я вздрогнул и приоткрыл окно.
— Тут нельзя стоять! — охранник хмуро указал, что я перегородил выезд с конюшен.
— Сейчас.
Закрыл окно и медленно подъехал к парковке, прикидывая: если повезёт, у меня есть три часа.
Мне нужны: базовый очищающий эликсир, стимулятор кровообращения и…
Чёрт, кажется, мне не хватает компонентов.
Идти в медицинский корпус?
Ну уж нет. Наверняка смогу тут найти что-то из запасов.
Осмотрел салон, нигде не было и намёка на серебристую шёрстку.
— Эй, пушистый! — прошептал я, доставая из кармана крошку пряника.
Из-под сиденья показался нос, потом пара настороженных глаз.
Работает.
— Ты зачем меня укусил? Испугался? — спокойным тоном поинтересовался у гостя.
Зверёк позволил взять его, даже не сопротивлялся, когда я обтёр платком.
Странно.
Заражённые особи обычно агрессивны до конца болезни. Значит, либо он уже чист… либо у этой зверюшки особый иммунитет.
Аккуратно посадил его в левый карман пиджака. Он легко поддался, потом ещё секунд тридцать пытался там устроиться.
У меня в комнате есть исцеляющий эликсир и энергетический, но без ускоряющего и универсального противоядия лекарство точно не сработает.
Откинул крышку багажника и замер.
Господи, да я же гений!
Там лежал демонстрационный набор: двенадцать миниатюрных склянок в бархатном футляре, которые мы бесплатно раздавали медикам, отправляющимся на фронтир.
Исцеляющий… Энергетический… Даже стабилизаторы есть!
Пальцы сами потянулись к флакону с тёмно-фиолетовой жидкостью — универсальному противоядию.
Отлично, всё есть.
Закрыв багажник, я двинулся к общежитию, одной рукой придерживая карман с моей зверюшкой.
Сейчас приду и быстренько всё сделаю.
Тушканчик шевельнулся у меня под пальцами, будто чувствуя мои мысли.
Дождь почти закончился. Я ускорил шаг, когда у третьего корпуса заметил под навесом знакомые фигуры.
— Кирилл! — Митя замахал руками, брызгая водой во все стороны. — Идёшь с нами?
— Передумал, — я покачал головой, чувствуя, как под пиджаком начинает назойливо чесаться запястье. Чёрт, неужели реакция пошла так быстро? В учебниках писали про два часа минимум…
— Да ладно! — Митя чуть не подпрыгнул, наступив в лужу. — Мы уже маршрут продумали!
— Не сегодня.
Сергей прищурился. Его взгляд скользнул по моему пиджаку и уставился на тот самый карман, в котором ворочался мохнатый малыш.
— Понятно, — только и сказал он, но в глазах мелькнуло понимание.