— О, четвёртый! — весело воскликнула она, когда я подошёл. — Надя.
— Кирилл, — представился я, отметив про себя, какие у неё красивые глаза — тёмные, с золотистыми искорками.
Наша команда состояла из меня — мага земли, Надежды — воздух, высокого Глеба — вода и рыжей Кати — дар ещё не открылся. Против нас был Сергей Качалов и его дружки, итого: воздушник, два огневика и маг воды.
— Ну что, Кирова, — я повернулся к Наде, — ты наш щит. Держишь оборону, мы бьём. Готовы?
Она нервно сжала губы, выставила руки в стороны, раскрыла ладони и кивнула.
Бой.
Свисток — и зал взорвался хаосом.
Сергей атаковал первым.
Его огненный шар, сжатый до плотного ядра, ударил в наш щит с такой силой, что Надя едва удержала равновесие. Защита треснула, но выстояла.
— Теперь наша очередь!
Я сконцентрировался, ощущая, как магия земли пульсирует у меня под ногами. Почва под противником вздыбилась, один из огневиков пошатнулся, теряя баланс. Глеб тут же ударил ледяными осколками, но их воздушник был хорош: щит дрожал, но держался.
— Надя, сильнее! — крикнул я.
Она стиснула зубы, и вдруг её щит вспыхнул ярче, отразив очередной залп.
Я почувствовал прилив адреналина. Земля отвечала мне, будто живая. Каждый удар противников я пропускал через себя, словно сам становился частью пола под их ногами. Когда Сергей выпустил очередную огненную волну, я усилил щит Нади, вплетая в него каменную структуру.
— Победа! — Катя захлопала в ладоши, когда защита соперников наконец рухнула под комбинированным ударом.
Надя тяжело дышала, её руки дрожали от напряжения.
— Получилось! — выдохнула она, сияя.
Я подошёл к ней, слегка наклонившись.
— Ты справилась. Но щит ещё хлипковат.
Она надула губки:
— Ну спасибо, критик!
— Не критик, — я ухмыльнулся, — а человек, который предлагает помочь. Если хочешь, конечно. Я не маг воздуха, но теорию знаю досконально. И не переживай: это не только индивидуально, но и бесплатно.
Она замерла, её карие глаза расширились.
— Ты… это… серьёзно⁈
— Абсолютно, — я выдержал её раздражённый взгляд, не отводя глаз. — Библиотека, в понедельник после шестой пары. У меня есть окно перед тренировкой — всего час. Если, конечно, не боишься, что я окажусь строже Задумина.
Щёки девушки вспыхнули, но она тут же фыркнула, стараясь скрыть смущение:
— Ой, да я тебя сама научу!
— Отлично. Значит, до понедельника. Не опаздывай.
Я повернулся и пошёл, но успел заметить, как подруга толкает Надю в бок, шепча что-то на ухо. А та только краснела ещё сильнее.
Кирова оказалась интереснее, чем я предполагал. Возможно, в библиотеке удастся не только подтянуть её теорию, но и разузнать что-то полезное о ректоре.
Но планы пришлось поменять.
Вечером в комнату без стука ворвался Митя.
— Твой вассал прошёл телепорт! — выпалил он, едва переведя дух. — Только что прибыл в Новоархангельск. Завтра утром жди письма от Гурьевых.
Я резко поднялся с кровати. Павлов вернулся.
— Ты уверен?
— Мои источники не врут, — Митя усмехнулся. — Кстати, твои «дружки», следившие за производством, сегодня болтались у телепорта. Совпадение?
Я стиснул зубы. Совпадений не бывает.
Утром я едва успел продрать глаза, как в дверь снова постучал Митя. В руках он держал толстый конверт с сургучной печатью лаборатории Пестовых.
— Получай, алхимик. Похоже, у тебя праздник.
Я разорвал печать. Бумага была необычная, она пахла дымом, будто само письмо проделало долгий путь с фронтира.
Экспедиция удалась. Павлов вернулся с редчайшими ингредиентами.
Клыки пустынных скорпионов — для эликсиров нечувствительности к жару.
Корень чёрного мха — ключевой компонент для зелий регенерации.
Жилы мирацинона — усиливают любые боевые составы.
Договоры с артелями. Павлов заключил контракты с охотниками из огненного и земляного секторов — теперь у нас эксклюзив на поставки.
Проблемы. В последнем абзаце почерк Осипа стал нервным:
«Кирилл Павлович, вокруг складов крутятся подозрительные личности. Один из грузчиков сказал, что их нанял человек в плаще с гербом Евдокимовых. Лёня видел, как вчера к своим складам приехал из центральной колонии князь Евдокимов».
Я медленно поднял глаза. Они знали.
— Ну что? — Митя склонил голову набок. — Хорошие новости?