— Пришли помочь, но, судя по всему, ты и сам справляешься, — почти расстроенно сказал Амат.
Я вытер окровавленные ладони о брюки, схватил у Мити склянку с целебным эликсиром и осушил её сразу на треть.
— Из каменного мешка можно выбраться. А вот с Евдокимовым в одиночку не справиться.
— Потому мы здесь, — твёрдо сказал Качалов.
— Ты бы сделал то же самое, — добавил Митя.
— Да хоть бы и не сделал, — фыркнул Амат. — Но ты единственный, кто не смотрит на меня со страхом. Так что да, помогу.
Лиза поправила эфес сабли:
— А я просто ненавижу, когда бой идёт нечестно. Особенно когда подло прячутся и сражаются исподтишка.
Сергей молча достал свою саблю: судя по гравировке, это старинный, дорогой семейный артефакт.
— Мои предки сражались за справедливость. Не мне нарушать традицию, — он посмотрел на клинок и мне показалось, что тот ответил хозяину блеском.
Я посмотрел на друзей: на Митю с его хитрым умом, на Амата с его прямотой, на Лизу с её принципами, на Сергея с его кодексом чести. И на Мотю, который сейчас мурлыкал у меня на плече.
Полгода назад я был здесь один.
Теперь у меня своя «банда».
— Значит, идём? — спросил я.
— Идём, — дружно сказали ребята.
Я сделал шаг от колодца и почувствовал, как магия земли наконец-то свободно ощущается в теле.
Мы покинули внутренний двор, стараясь не привлекать внимания. Но перед этим я захлопнул крышку каменного мешка, засов со скрипом встал на место.
Огляделся и замер: по периметру площади стояло ещё семь таких колодцев, их чёрные отверстия зияли, как пустые глазницы.
— По два на каждую школу магии, да? — пробормотал я.
Митя, шедший рядом, кивнул.
— Пережитки царских времён. Первым ректором здесь был сосланный Петром боярин Дуров. Говорят, он так боялся заговоров, что построил эти темницы для особо опасных учеников, — Жданов пнул ближайший колодец сапогом. — Потом, конечно, использовали их для дисциплинарных наказаний. Но уже век как забросили.
Я пристально посмотрел на Митю. Откуда он знал такие подробности? Не только о текущих делах академии, но и о давно забытых секретах.
Амат прервал мои мысли.
— Как нам покинуть академию? — огорошил он вопросом.
— У нас троих проблем нет, — ответил Сергей, кивнув на себя, Митю и Лизу. — А вот ты и Кирилл… Вопрос.
— Через стену не получится? — спросил я.
Лиза горько усмехнулась.
— Раньше можно было. В прошлом семестре я знала с десяток лазеек. Да и старшекурсники-воздушники запросто перепрыгивали. Но с приходом нового ректора…
— Теперь на стенах артефакты, — продолжил Митя. — Как купол, только наоборот. Чуют метку академии и не выпускают.
— Значит, только через ворота?
— Главные или служебные, — подтвердил Митя, — на всех постах служат маги жизни, способные считать ауру. Выдать тебя за другого не выйдет.
Я задумался. Мотя, сидевший у меня на плече, нервно дёргал ушами.
— Есть вариант, — неожиданно сказал Сергей. — Но тебе не понравится.
— Выкладывай.
— Ты остаёшься здесь. Мы уходим, создаём шум у противоположного конца академии, отвлекаем охрану. Ты в суматохе…
— Нет, — я покачал головой, — у меня нет времени ждать.
— Тогда, — Лиза перевела взгляд на свою саблю, потом на меня, — остаётся один способ.
— Какой?
— Ты не покидаешь академию, — ухмыльнулся Митя. — Академия покидает тебя.
Митя и Лиза переглянулись, и в один голос выпалили:
— Эдик Самойлов.
Лиза тут же вцепилась мне в руку и потащила за собой, через плечо бросив остальным:
— Не отставать!
Мы рванули в сторону второго корпуса общежития, петляя между зданиями. Мотя вжал шею, будто чувствуя нашу спешку.
— Как мне поможет Эдик? — успел спросить я, пока Лиза вела нас короткими перебежками.
— Он мастер перевоплощений, — бросил Митя, перепрыгивая через низкий забор. — Недавно открыл магию воздуха, но его главный козырь — это родовой артефакт.
— И он влюблён в Лизу, — добавил Сергей, ухмыляясь.
— Заткнись, — огрызнулась Елизавета.
Девушки…
В каком бы мире ни жили — всё одинаково. Влюблённые, френдзоны, игры в кошки-мышки. Даже магия ничего не меняет.
Мы подбежали к общежитию. Вахтёр на проходной как раз отвлёкся, заваривая себе чай. Лиза резко сжала эфес сабли, голубоватый купол окутал нас, и мы проскользнули внутрь, пока старик возился с заварником.
На втором этаже Лиза остановилась у одной из дверей, жестом велела нам встать в стороне, вне поля зрения, и вломилась без стука.