Сейчас, оглядываясь назад, я понимал, что сам не всегда следовал совету про спешку. Но в этом мире всё было иначе. Здесь я не чувствовал той вечной гонки, того давления, которое заставляло меня бежать, даже когда не было смысла.
Да и чего бояться? Знаний в моей голове хватало, чтобы сдать сессию по большинству предметов прямо сейчас.
— Кстати, — вдруг сказал Жданов, — ты ведь из рода именно того мага Пестова, которого больше двухсот лет назад изгнал Император Пётр Второй?
Я почувствовал холодок в груди, но виду не подал, продолжая шагать так, чтобы не показывать удивления.
— Ты разбираешься в истории? — спросил я, бросая на Митю подозрительный взгляд.
— Отец мне постоянно повторял слова одного умного мужа: «Тот, кто не знает прошлого, не знает ни настоящего, ни будущего, ни самого себя». Так что учителя по истории у меня с детства были хорошие.
— Одно дело знать историю поверхностно, а другое — помнить фамилии преданных забвению магов, — заметил я.
Митя замялся.
— Ну, знаешь, твоя фамилия не такая уж обычная. И про изгнание Земляного Олега ходят легенды. Говорят, что только благодаря его родовым секретам мы изменили ход войны с тварями, изгнав их с нашей территории.
— Легенды это одно, а факты — другое. Откуда ты вообще знаешь про это?
Парень вновь замялся. Он начал что-то невнятно бормотать про «книги» и «слухи». Я не стал давить, но в голове уже крутились вопросы. Что-то он явно скрывает. Его образование, судя по всему, намного выше того уровня, что преподаётся в военном училище.
— Стой, — прервал я его оправдания, взяв за плечо так, что мы даже остановились. — Чтобы у нас с тобой не было недопонимания, скажу просто: мой род баронов Пестовых чуть больше двухсот лет назад основал человек по имени Кирилл. Да, его звали как меня, точнее, меня назвали в честь основателя рода. Он был первым, кого записали в табель родов империи. Баронский титул ему лично выдал Император за заслуги перед отечеством.
Я сказал Мите полуправду. Ведь при изгнании Земляной Олег действительно поменял имя, но не сменил род. А в табеле родов первая запись, с которой начинался наш род, гласила: «Крестьянскому сыну Кириллу Пестову за верную службу и преданность отечеству, за подвиги на поле брани и за мудрость в делах государственных дарован Императором Всероссийским титул графа и земли, дабы род его процветал во славу империи».
Митя слушал, слегка прищурившись, словно пытался понять, где правда, а где вымысел.
— Значит, ты из тех Пестовых, которые новые, — наконец сказал он, но интонацию понять было невозможно.
— Да, именно из тех, — ответил я, стараясь звучать максимально нейтрально.
— Понятно, — кивнул Митя, задумчиво глядя на меня.
Мы продолжили идти.
— Слушай, — наконец сказал он, — давай договоримся. Мы не будем впредь поднимать темы происхождения и образования. Иначе оба можем пострадать.
— Договорились, — сказал я, всего на мгновение задумавшись. — Прошлое останется в прошлом.
— Отлично, — кивнул он и протянул мне руку.
А мне этот Митя нравился. В отличие от многих других он не лез с расспросами и не пытался выяснить больше, чем я готов рассказать. В его поведении чувствовалась какая-то внутренняя сила, словно он знал, что делает, даже если не раскрывал всех своих карт. Мне нравилось, что он не боялся идти против течения, как, например, сегодня, когда спокойно остался ждать меня, несмотря на риск опоздать на пару. Это говорило о том, что он ценил договорённости и был готов поддержать, даже если это могло обернуться против него. В таком месте как академия, где каждый сам за себя, найти человека, на которого можно положиться, большая редкость.
Вскоре мы подошли к нужному зданию. У входа нас встретили недовольные одногруппники, их здесь было чуть больше половины.
Судя по лицам, они не успели на пару. По взглядам же было понятно, что они уже решили, на ком выместить злость.
Амат стоял впереди, скрестив руки на груди. Его зелёные глаза словно горели огнём.
Чуть левее стоял глава второй шайки, Сергей Качалов, он тоже был недовольный, но во взгляде читалось ещё удивление и уважение.
Удивление то понятно, я думаю, из здесь присутствующих никто не ожидал, что после прямых угроз и явно опаздывая на пару, я приду сюда. Но вот откуда уважение? Видимо, он не ожидал, что я не сдам его Жимину. Ну, это не в моих правилах.
— Чего стоите? — абсолютно спокойно спросил я. — Пойдёмте на занятие.
С этими словами прошёл мимо ошалевших одногруппников и направился ко входу в корпус. Обратился к старосте, которая стояла недалеко от двери.