Я моргнул — перед глазами ещё плясали оранжевые пятна.
Маг, бледный от ярости, запустил ещё три фаербола подряд. И тогда я разглядел каждый шар. Они сталкивались с чем-то в полуметре от меня, оставляя в воздухе лишь дрожащий оранжевый контур.
Иван присоединился, его водяные кнуты бились о барьер, рассыпаясь миллионами брызг. Щит светлел с каждым ударом, но держался.
Я замер, не веря глазам.
Такой уровень защиты.
В моём мире это требовало десятилетий тренировок. А этому парню сколько? Восемнадцать? И всего пара месяцев с момента инициации?
Что-то щёлкнуло в памяти.
Нет, не может быть…
Мысль обожгла, как тот самый несостоявшийся фаербол.
Противники отступили. Их взгляды метались между мной и Кириллом, в глазах читалось осознание, что магия бесполезна, а против моих кулаков они уже проиграли.
Через минуту коридор опустел.
А я все стоял, впиваясь пальцами в край кровати, боясь даже думать дальше. Потому что если моя догадка верна…
Кирилл откашлялся.
— Интересно у нас с тобой получается, — хрипло, с едва уловимой иронией сказал он, вытирая губы тыльной стороной ладони. — Я тебя спасаю, потом ты меня. Ты пытаешься меня убить, я тоже не отстаю. А сейчас… — он сделал паузу, переводя дыхание, — ты меня спас, но и я тебя вроде как прикрыл.
Я машинально кивнул, мысли вихрем крутились в голове
— Да, интересно.
Он вдруг оживился, его пальцы сжали край одеяла.
— Хотя нет! Ты всё же должен мне одно спасение.
— Какое? — я поднял бровь.
— На обрыве, — его глаза сузились, будто вглядываясь в воспоминание, — когда ты на меня свалился, мы полетели в пропасть. Но я зацепился и каким-то чудом удержал тебя. Потом пришла помощь.
Мои пальцы непроизвольно сжались. Время узнать правду.
— Покажи мне свой амулет защиты.
Кирилл резко отпрянул, словно ошпаренный.
— Нет! — его голос дрогнул, но звучал твёрдо. Пестов съёжился, будто пытаясь стать меньше.
Я наклонился ближе.
— Почему?
— Это семейная реликвия. Не буду показывать. Не обязан. Нет! — Каждое слово давалось ему с усилием, губы подрагивали.
Тихий скрежет раздался под одеялом — он за что-то ухватился там. Я действовал молниеносно: рванул одеяло на себя, и в моей ладони оказалась странная конструкция. Это была стеклянная колба с чёрной пульсирующей субстанцией, к которой шнурком привязан магический кристалл.
Сердце заколотилось как бешеное. Вот оно!
Вот для чего я появился в этом мире!
Моя задача — не допустить распространения вещества, которое убило магию в моём мире.
Моя цель — спасти этот мир.
Я начал отвязывать магический кристалл от колбы.
Кирилл ахнул, его лицо исказил ужас.
Без магической подпитки антимагическое вещество скоро распадётся.
— Что ты делаешь⁈ — его крик был пронзительным, как у раненого зверя. — Отдай! ОТДАЙ!!!
Он бросился на меня, вырывая колбу. Это был крайне смелый поступок с его стороны, учитывая нашу разницу в весе и силе.
Пальцы Кирилла впились мне в запястья, его ногти оставили царапины. В глазах стояли слёзы, но не от боли, а от животного страха потерять что-то бесконечно важное.
Я едва удержал равновесие, чувствуя, как его колено упирается мне в живот.
— Ты не понимаешь! — прошипел я, пытаясь вывернуться. — Это вещество, оно убило магию в моём мире!
Но Кирилл не слушал. Он с хрустом вырвал колбу и прижал её к груди, нервно дыша.
— Ты ничего не понимаешь… Это единственное, что может защитить мою семью, — его шёпот сорвался на хрип.
В коридоре послышались шаги, кто-то спешил на крики.
Но мы замерли, уставившись друг на друга: я — с магическим кристаллом в руке, он — сжимая колбу, будто это его дитя.
Глава 22
По просторному кабинету взад-вперёд, словно метроном, расхаживал мужчина лет шестидесяти с безупречной военной выправкой. Высокий, подтянутый, с седой окладистой бородой. Его тёмно-синий костюм-тройка сидел безукоризненно, а из кармана жилета мерцала серебряная цепочка карманных часов. Он то и дело выхватывал их, щёлкал крышкой, но даже не смотрел на циферблат, а лишь снова закрывал и закидывал обратно в карман.
Странно было видеть такую нервозность и нерешительность у уверенного и спокойного с виду человека. Что-то явно грызло его изнутри.
В кабинете, помимо нового ректора и его секретаря — коренастого мужчины средних лет с непроницаемым лицом, стояли все участники ночного побоища в больнице.
— Анатолий Степанович, дайте ребятам ещё один шанс, — секретарь завёл свою заезженную пластинку. — Молодые, головы горячие, ну что с них взять? Они уже сто раз раскаялись!