На тропе никого не было, Лес купался в лунном освещении, из-за чего казалось, что его листья и стволы деревьев вдоль дороги были будто покрыты серебром. Чистотой и благодатью лучился путь воина по звериной тропе, что заставляло его улыбаться. Он шел по ней, поглядывая на эту панораму, и, когда увидел ручей, ничего не сдерживало его ликования. Вода в нем была быстрой и студеной, родник начинался далеко, и здесь он уже набрал силу и ширина его была в два локтя. Будто жидкое серебро, струилась вода по его руслу, в некоторых местах казалось, что она застывала. Нарушать такую красоту было неприятно, но тело напомнило, что Воин не пил уже много часов, и глупо было игнорировать живительную влагу чистого родника. Наклонившись, Сильный Воин напился вдоволь, и решил освежить свою голову. Он снял шлем и сполоснул его в воде, какая-то грязь налипла на него, и юноша принялся оттирать свою броню. В этот момент что-то сильно толкнуло его со спины, озябшие от воды пальцы не удержали шлем, и тот понесло течением. Воин резко обернулся, и увидел лишь как огромный Лось растворяется в кустах. Небо будто снова заволокло тучами, да так быстро, что юноша не сразу сообразил проблему. Он обернулся, и увидел, как шлем отнесло уже далеко, тени сгущались, и надо было торопиться. “Сильный Воин своего народа потерял шлем, засмеют”, – прогромыхал он, и бросился вслед за ним. Он все бежал, и уже не видел ручья, лишь слыша его журчание и стук железа о камни вдалеке. Юноша закрывался руками, но сучья били его по ним, и не все на бегу удавалось отклонить. Много ветвей било по его лбу и путалось в волосах, заставляя ломать ветки, но иногда сильнее была природа, и на бегу парень сам вырывал себе небольшие пряди волос, не успевая остановиться. Тут он понял, что больше не слышит звуков шлема и воды, защищаясь от веток, он не смотрел, куда бежал, видно пропустил крутой поворот ручья. Юноша поднял голову и тут же склонил ее. Злосчастная ветка будто ожидала этого, и попала ему прямо в глаз. Воин закричал от боли, и, продолжив бежать еще пару шагов, споткнулся о корни. Он кубарем полетел по земле, ударяясь головой о кочки и деревья. Наконец все остановилось. Шатаясь, он поднялся и стал осматриваться вокруг. Глаз Воин закрывал ладонью, из-под которой что-то вытекало, другой рукой он держался за голову. Не в силах стоять, он несколько раз пытался приложиться плечом к деревьям, но промахивался и падал наземь, постанывая при ударах. Снова встав, он, шатаясь, старался идти вперед, он пытался разобрать путь, разобрать дорогу, но то ли листва, то ли облака заслоняли ему свет для его поврежденного взора, и он просто брел вперед, часто падая и вновь поднимаясь.
Снова журчание привлекло его, и он пошел быстрее. Ориентироваться ему все еще было трудно, но звук воды означал, что, может быть, сюда вынесло его шлем. Нужно было лишь найти его, и злосчастные ветки не смогут причинить ему столько боли. Но в темноте было плохо видно, и Воин брел на звук, пока в какой-то момент хлюпанье воды под ногами не дало ему знак того, что он на месте. Глаз наконец привык к освещению, и что-то блеснуло не так далеко, жизнь налаживается, следующий шаг дается ему тяжело, последующий еще тяжелее. Юноша обращает внимание на свои ноги, и видит, как они почти по голенище в воде. Дернув ногу, он понимает, что ее засосало. Пытается еще и еще, пока в сапоги не начинает заливаться вода. Воин озирается: земля близко, можно дотянуться. “Сапоги!”, – с болью восклицает он, смотрит по сторонам в поисках спасения не только своей жизни, и видит, как блестит вдалеке его шлем. Будто мигнув на прощание, он скрывается под водой. Ноги уходят все глубже. Лихорадочно путаясь в завязках, он освобождает свои ноги от сапог, и выпрыгивает на твердую поверхность. С жадностью вода проглатывает подношение, и снова ее поверхность становится гладкой и темной, в такой темноте практически не различимой. Юноша выхватил топор. “Я обязательно выберусь, я Сильный Мужчина, и люди услышат об этом Лесе. Я буду тем, кто пройдет его.”, – сжимая его крепче, чем любимую девушку, он двинулся дальше, осторожно проверяя перед собой землю. Он шел так, пока не стихло журчание воды. Идти стало проще и суше. Юноша не отпускал топор ни на секунду и озирался по сторонам. Его все еще пошатывало, и он морщился от боли, проходя рядом с кустарником, и босыми ногами пробуя его колючки. Ветки хлестали его по голове, и все еще кроили его прическу под вкус первобытного парикмахера. Каждый корень змеей лез под ноги и отдавался тупым ударом по пальцам, и каждая сухая ветка, сломанная неаккуратным шагом, осколками впивалась в ступни, и своим звуком заставляла всматриваться в очертания кустов. Его здоровый глаз периодически смотрел в пустоту и часто закрывался, иногда юноша садился у дерева, собираясь поспать, но шорохи заставляли его вскочить и вновь взяться за оружие. “Нужно торопиться”, – бормотал он про себя, озираясь по сторонам, и надеясь разглядеть в тенях кого-то. Вдруг за спиной раздался шорох, и такой знакомый рык разнесся над Лесом. Парень обернулся, и увидел, как качается в нескольких метрах от него, за кустами, огромная тень. Рык раздался снова. Бежать нельзя, зверь точно кинется следом, так должны были учить Юношу. Биться без защиты было делом гиблым, вблизи зверь разорвет на части, каким бы сильным Мужик не был. Тень еще стоит и не нападает, значит, есть шанс. Один шанс остаться и выжить. Здоровым глазом Юноша посмотрел на топор, потом перевел взгляд на тень. Закрыл глаз и медленно глубоко вдохнул. Открыв глаз, он зафиксировал цель и ее покачивания, ему даже виделся блеск глаз зверя. На выдохе Мужик вскинул руку, и его боевой топор полетел точно в цель, срезая верхушку молодой березки. В глаза Юноше ударил свет луны, которая как раз вышла из-за туч, и именно ее блеск он видел сквозь тучи и листву, его он принял за глаза. Раздался рык, вокруг взлетели птицы. Юноша задрожал и пошел спиной вперед. Не пройдя и пары шагов, он наткнулся на ствол дерева, и медленно опустился по нему, закрывая глаза.