Между тем, там, за пределами леса, жизнь била ключом. До меня докатывали только верхушки волн — сержант Фелиш старался держать меня в курсе событий — но и этого хватало, чтоб едва не захлебываться в потоках информации.
«Наземную», остановленную «носорогом» — фермером, группу бандитствующих господ задержали. Но на следующий же день из Лунебурга прилетел какой-то матерый адвокат, и в два счета снял с хулиганов все обвинения. Благо, полиции и предъявить было нечего. Тяжелого вооружения в багажниках машин не нашлось.
Тяжело и со скрипом, но все-таки продолжало раскручивать обороты следствие по поводу происхождения бластерного излучателя. Сразу выяснилось, что оружие трофейное, и, по идее, должно было быть утилизировано. Однако, каким-то образом, прошло через все фильтры соответствующих спецслужб, и выбралось в гражданский оборот. Фрекен Корсак возбудила не только свой, экологический, отдел полиции, но и головной, планетарный, офис. Те, посчитав, дело касается не их одних — напрягли уже военную прокуратуру.
В эпоху всеобщей и всеобъемлющей компьютеризации выяснить путь любого ствола, произведенного в Федерации или полученного каким-то образом у «добрых» соседей, легко и просто. Это ведь не перочинный ножик. Тяжелый бластерный излучатель в карман не спрячешь, и мимо недремлющего ока не пронесешь. Хотя… Мой доспех же как-то прополз! Но, мне кажется, это все-таки исключение из правил. Если бы не неразбериха после крупного сражения, когда подразделения и службы тыла так перемешались, что можно было танк украсть, и никто бы не заметил, вряд ли у меня что-то получилось бы.
Ну и броня — это не оружие. В смысле — официально таковым не считается. Понятно, что опытный и хорошо обученный боевик в доспехе способен такие чудеса выдавать, что другой и с пулеметом в руках не сможет. Но я к тому, что надзор за средствами защиты, не считая, как я уже рассказывал — ББС, все же слабее, чем за оружием.
В общем, быстро нашли, где именно впервые «всплыл» бластер, и кто именно им занимался. Проследили путь до склада, с которого излучатель должен был отправиться «в последний путь» на предприятие по утилизации. А вот в учетном листе собственно завода, оружие уже не появилось. Поиск сузился до связки склад — завод. Даже мне, детективному дилетанту, было понятно, что хищение произошло либо на складе, либо в приемном пункте предприятия. Следствие продолжалось.
Постфактум некоторые СМИ сообщили о перестрелке в лесу. Правда, почему-то назвали это мафиозными разборками, а не нападением на безобидного полковника. Может, подсказал кто. А может, сказали, потому что нужно было что-то сказать. Как там Лилу говорила? «Журналисты работают по принципу: „Можешь написать — напиши“, а писатели: „Можешь не писать — не пиши“». Так, кажется? Вот и эти, говорящие головы, наговорили в силу собственного разумения.
Порадовала малая. Сразу после выхода на местном галовидении репортажа о схватке в лесу, связалась со мной по коммуникатору.
— С вами все в порядке? — ее голос дрожал так, будто девчонка пребывала на грани истерики. На самом краешке.
— Что со мной сделается? — удивился я. — У тебя неприятности? Чем-то могу помочь?
— У меня? — неожиданно удивилась Лилу. — Господин полковник! Это у вас неприятности. Это вас поехала убивать толпа бандитов! И откуда я это узнаю? Из новостей! И кто вы после этого?
— Погоди, — растерялся я. — Я что-то не особо понял: что я должен был сделать? Дать себя убить, или сразу после события тебе позвонить?
— Мне сообщить, конечно! — рявкнула специальный корреспондент. — Толдычу тут всем, что я — ваш пресс-секретарь. Что все контакты с полковником Роничем только через меня. Да вас бы уже растерзали на тысячу маленьких полковников, если бы не я. И лес вытоптали бы толпы репортеров.
— Частная территория, — напомнил я. — Забыла? Имею право ограничить доступ для посторонних.
— Что-то мафию эти запреты не остановили, — ехидно заметила мелкая.
— За что и поплатились, — хмыкнул я. — Законы нужно чтить. Это и для здоровья полезно, и вообще…
— И что? Вы их всех прогнали?
— Нет.
— Арестовали?
— Только одного, — честно признался я. — Кто-то же должен был объяснить: что вообще происходит.
— А остальные где? В репортаже говорилось, что их там была целая толпа.
— Теперь уже в морге, наверное, — не очень уверенно пояснил я. — Я не следил за их дальнейшим перемещением.
— Мамочки, — пискнула Лилу. — Это вы их всех…
Шумно сглотнула, и спросила. Почему-то шепотом:
— Вы их всех убили?
— Я же военный. Забыла? Да что мы все обо мне, да обо мне. Расскажи лучше, как сама поживаешь? Как твоя карьера? Стали тебя там в серьез воспринимать?