Ханзи достал из-за пояса короткий нож с широким лезвием и протянул его Паси. Тот благодарственно кивнул, обошел оленя с боку, встал на колени у обвисшей губы рта на животе, запустил в него руку с ножом по самый локоть и принялся резать. От его ритмичных движений туша начала едва заметно раскачиваться, а Янош застонал громче, чувствуя, как рог все глубже врезается в его плоть.
Как только Паси сделал заключительный надрез, внутренности оленя, больше ничем не поддерживаемые, вывалились на землю. Легкий ночной ветерок, шумевший кронами высоких буков, принялся разносить по округе резкий запах тухлого мяса и оленьих испражнений.
Склонившись над грудой внутренностей, Паси стал растаскивать их в стороны, словно что-то искал. Он бесцеремонно смел кишки, посчитав их бесполезным мусором, откинул подальше бесформенный мешок желудка, или того, что от него осталось. Поднял с земли сердце, держась за застрявший в нем наконечник копья, с любопытством осмотрел и протянул Ханзи.
— На, трофей.
— Что ты делаешь?
— Спасаю твоего пацана, а что?
Старик не ответил. Он взял протянутое ему сердце и бросил на землю рядом с собой. Тем временем Паси, наконец, нашел, что искал. Приподняв массивное легкое, он обнаружил под ним сероватый комок размерами не больше сливы. Осторожно положив его на ладонь, Паси на четвереньках подполз к Яношу.
— Ешь, — он протянул комок парню. — Это поможет…
— Что?! — возмутился Ханзи. — Нет! Не поможет! Он же умрет!
— Не умрет, — настоял Паси.
— Ты не понимаешь, шаман, это серая гланда. Она ядовитая. Всякий, кто ее съест, умирает в муках!
— И сколько людей ее пробовали?
Ханзи хотел было ответить, но осекся. Он не мог припомнить случая, когда кто-нибудь ее действительно ел. Ни сырой, ни приготовленной. И даже не припоминал, чтобы кто-нибудь предупреждал его об опасности ее поедания. В прошлый раз, когда Делинко охотились на красного оленя, во время разделки эту железу попросту выкинули, хотя обычно хорошие охотники стараются использовать все, что может дать им добыча. А лучше Делинко в Карапатах охотников не найти.
— Я… я не знаю, — наконец выдавил из себя Ханзи. — Это неважно. Железа отравлена. Ее нельзя есть.
— Ты ошибаешься, — ответил Паси. — Но в одном все-таки прав - это неважно. Посмотри на рану. Она слишком глубокая. Если мы сейчас сможем поднять рога, тогда она откроется, и Янош истечет кровью за пару минут. А если оставим как есть, то он протянет еще пару-тройку часов. Может, успеет встретить рассвет. Так или иначе, исход один. Так почему не попробовать?
— Я не… — старый охотник нахмурился. Ему было больно понимать, что в словах Паси имелось зерно разума. Но еще больнее для него было осознание того, что паренек не заслужил ни одной из тех смертей, что ему оставила на выбор судьба.
Янош же попросту открыл рот, дав таким образом понять, что готов попробовать. Паси кивнул и вложил туда серый комочек.
— Жуй хорошо, чтобы выпустить весь сок…
Янош сомкнул губы. Комок был склизким и едва теплым. Солоноватым на вкус. Он чуть не соскользнул по языку прямо в горло при вдохе, но парень вовремя спохватился. Кашлянув, он вернул его обратно в рот и раскусил, о чем тут же пожалел. Рот мгновенно наполнился вязкой жидкостью. Нестерпимо соленой и терпкой. Ее странный привкус не имел ничего общего с тем, что Яношу доводилось пробовать в своей жизни, и он искренне надеялся, что больше ему не доведется испытывать подобного. Тошнотворная смесь тухлятины со скисшим травяным соком ударила в нос, заставив глаза слезиться. Желудок сжался в болезненном спазме. Янош зажмурился, изо всех сил давя в себе желание выплюнуть мерзкую жижу.
— Давай, давай, глотай. Все хорошо, — успокаивал его Паси. Это помогло. Его полная уверенность в себе, или же абсолютное безразличие к происходящему подействовали на Яноша. Тот напряг всю свою волю и проглотил серую гланду вместе с ее омерзительным содержимым. Живым огнем она прокатилась по пищеводу, рухнув в желудок, будто тяжелый камень. Янош шумно выдохнул. Из его груди вырвался хрип, а в уголке рта показалась новая капелька крови.
— Вот и молодец, — Паси сел рядом, вытерев руки о штанины.
— Теперь что? — обеспокоенно спросил Ханзи.