— Ну, в твоем диске времени про тебя что-нибудь показывают? Или только про других?
— И да, и нет. Это сложно объяснить. Гасатур дает мне видеть только отрывки, которые иногда забываются, как утренние сны. Да и деталей слишком много, чтобы уловить все за один раз. Это если бы с рождения слепой вдруг прозрел на минуту. А что?
— Да я тут подумал, что если там про тебя показывают, то… В смысле… Можно же сделать не так, как показали? Ну, по-другому. Раз теперь знаешь, что будет. И что тогда? Мир сломается или ты?
— Ты смышленый парень, Янош. Тебе говорили?
— Не, — Янош откусил еще кусок и продолжил говорить с набитым ртом. — Тсера всегда Киззи хвалила за такое. Я больше по охоте.
— Значит будет твой первый раз, — Паси снял свой кусок мяса с палки, на которой тот жарился, и принялся ею чертить на земле символ, напоминавший кривую спираль. — Никакой судьбы не существует. Время не вытесано в камне. Оно, скорее, как река, в которую втекают множество ручейков.
— Так река, или диск? Ты определись.
— И то и другое. И ничего из этого. Говорю же, такие вещи сложно объяснить… В общем, наш мир, мир яви, понимает только причины и следствия. Одни действия ведут к другим, те к следующим и так по бесконечной цепочке вперед до конца времен. Если ударить тебя по голове, то она будет болеть. Если кинуть палку в костер, — он так и сделал, — то она загорится. Причина и следствие. И если законы нашего мира диктуют, какие именно будут следствия, то причины диктуем мы с тобой. В смысле, разумные существа. Мы решаем кинуть палку в костер или нет. Бить по голове или погладить. И своими решениями мы постоянно меняем череду следствий, а вместе с ней и течения времени.
— Так значит можно сделать не так, как тебе показали в твоем диске?
— И можно, и нельзя.
— Да что ж такое? — Янош кинул полный раздражения взгляд на шамана. — Ты вот объясняешь, а понятнее не становится.
— Время – это диск, потому, что оно идет по кругу. Мы с тобой уже сидели у этого костра бесчисленное множество раз. И вели этот разговор. Но одновременно с этим, не сидели и не вели, ведь если бы я заблудился в лесу или, к примеру, меня съел тот волк на охоте, или друзья-малыши не смогли бы тебя спасти от раны в груди… Тогда дальнейшие следствия были бы совершенно иными. У каждого события существует бесчисленное множество вариаций и их следствий. Все наши возможные и невозможные решения, все случайности и ошибки складываются в один общий поток вероятностей, кружащийся вокруг самого себя - диск времени. В силу своей ограниченной человеческой природы я не могу увидеть его целиком. Невозможно постичь непостижимое. Поэтому Гасатур милостиво показывает мне лишь небольшие его части, а я их стараюсь запоминать. Иногда это бывает легко, но чаще всего – так же сложно, как и объяснять тебе свойства времени.
— Понятно… — Янош сказал так, только чтобы закончить этот разговор. В действительности своими объяснениями шаман только сильнее его запутал. Ему даже на миг показалось, что тот сам ничего не понимает в том, что говорит.
— Я смотрю, — Паси стер ногой с земли символ спирали, — сегодня ты уже почти не хромаешь.
— Да, нога хорошо заживает.
— Это значит, что мы можем идти.
— За моей сестрой? — Янош инстинктивно сжал кулаки. Он не думал, что шаман вообще вспомнит о своем обещании.
— За ней, да. Вот, — Паси достал из кармана штанов кожаный мешочек, который парень сразу узнал. Шаман хранил в нем свои сушеные грибы. — Возьми один. Но съешь пока только половину. Чтобы привыкнуть.
— Что? — Янош брезгливо поморщился. — Зачем это?
— Как? Ты же хочешь спасти свою сестру?
— Хочу…
— Тогда ешь.
— А это обязательно? Не люблю, когда в голове бардак. Это Ханзи у нас всегда напивался до беспамятства…
— Обязательно. Иначе Луна увидит, что мы задумали и к нашему приходу будут готовы.
— Опять твои загадки…
— Черный человек, — Паси терпеливо опустил мешочек себе на колени. — Тот, что приходил к тебе во сне. Он один из Древних. Возможно, древнейший из всех. Его сила велика.
— Ну не знаю. Не похоже, чтобы он был особенно сильный. Высокий, это да.
— Это была всего лишь оболочка, одна из форм, которые он принимает, когда спускается сюда. Его сила в другом. Она коварна, невидима, вездесуща. Ньярлатхотеп слышит наши мысли. Он видит стремления, желания, мольбы. Любой, кто замыслит что-то против Древних, пойдет наперекор их воле, заметен ему, как огонек свечи темной ночью.