Тайрон вздохнул, сходил за большим полотенцем и закутал в него плачущую девушку. Подняв Ди на руки, он перенес ее на кровать.
— Не плачь, — прошептал он, прижимая ее к себе. — Я никому не позволю тебя обидеть. Никогда.
Диана вдруг заворочалась и резко повернулась к саоргу. Она удивленно на него посмотрела, потом вообще вскочила, сев перед ним на колени, а потом громко сглотнула и заговорила:
— Тайрон, если ликерийцы обманули нас, то они обманули и вас. Ведь не могло быть иначе! Не могло.
— Не могло, Диана, — не стал спорить мужчина.
Он и сам обо всем давно догадался. Здесь было о чем подумать. Ситуация требовала расследования и принятия важного решения. Только вот решать будет не он. Тайрон всего лишь гость, посол, рейдер, а все важные решения принимает Совет. И ему необходимо с ними связать.
Он поцеловал Диану в висок, нежно погладил по щеке и снова уложил в кровать.
— Спи. Завтра будет новый день.
Какое-то время в покоях стояла полная тишина. Тайрон лежал, прислушиваясь к дыханию девушки, и когда оно стало размеренным и ровным, достал ксоник. Тот, кого он вызвал, ответил сразу.
— Сын! — услышал Тайрон родной голос.
— Приветствую тебя, отец.
— Ты слишком напряжен. Что-то случилось?
— Да.
— Рассказывай
Глава 14.
Денни, одетый в красивый костюм, шел по коридорам дворца, крепко сжимая большую, надежную ладонь саорга. Придворные поглядывали на Тайрона со страхом, а на мальчика — с оттенком легкой брезгливости. Но любопытство проявляли все, даже рабы. Ребенок был сосредоточен и непривычно тих. Возможно, этому способствовал разговор, который произошел за завтраком.
— Денни, ты знаешь о своем статусе раба, который, к моему огромному сожалению, я пока не смог снять, — сказал Тайрон. — На Саорге ценятся заслуги перед родиной и личные достижения каждого, здесь нет. В Ликерии раб — это низшее, всеми презираемое, бесправное существо. И хотя ты находишься под моей защитой, найдутся люди, которые постараются тебе напомнить о твоем положении. Они это сделают вовсе не потому, что лучше или умнее тебя, а просто захотят возвыситься за твой счет. Так поступают неуверенные в себе люди. Только слабый и никчемный станет самоутверждаться за счет другого. Но к сожалению в этом обществе так принято. Понимаешь?
— Да, — мальчик сжал кулаки, но согласно кивнул саоргу.
— Я хочу, чтобы ты помнил два важных правила. Первое, меньше говори, больше слушай. И второе. Помни, что по всем законам империи твой хозяин я. Значит, все твои проблемы буду решать я, приказывать, просить, требовать что-либо от тебя имею право только я. И никто иной. Если возникнет подобная ситуация, отправляешь просителя прямо ко мне. На этот случай в ксонике есть кнопка экстренного оповещения. Жми ее немедленно. Если не успеешь нажать, проговори голосом «код ноль один». Это понятно?
— Понятно. А если Диана или Скай меня о чем-то попросят? — спросил ребенок.
— Эти правила для того, чтобы тебя никто не обидел. Я не смогу находиться все время рядом. А Скай и Диана никогда не потребуют от тебя того, что сможет навредить, — Тайрон улыбнулся внимательно слушающему его мальчику.
— А если кто-то полезет в драку?
— Смело бей в ответ, даже если это будет сам наследник. Считай это моим прямым приказом.
— Драться я умею. Ой, только, наверное, не так, как здесь дерутся. Я же вырос в деревне.
— А как дрались у вас в деревне? — если бы не беспокойство за мальчика, то разговор с Денни доставил бы саоргу истинное удовольствие.
— Били прямо в нос. Без предупреждения.
Тайрон расхохотался.
— Бей, как умеешь, а потом я научу тебя другим приемам и тактикам ведения боя.
— Правда? — глаза Денни так ярко сияли, а эмоции были настолько вкусными, что саорг, чуть прикрыв глаза, вдохнул поглубже. Никому он не даст в обиду ни мальчика, ни девушку.
Двери классной комнаты распахнулись. Перед восторженным ребенком предстал достаточно большой зал, с высокими, лепными потолками и натертыми до блеска полами. Шесть столов, покрытые искусной позолоченной резьбой стояли в два ряда, напротив еще одного, почти такого же, только немного большего размера. За ним находился ликериец, облаченный в строгий черный костюм и белоснежную рубашку с пышным жабо. На его длинном носу примостились крохотные очки, хотя смотрел мужчина поверх их.