1 Алисия
Проснувшись, я понимаю, что не сама. Рядом с кроватью пять крепкими вооруженных охранников, и я понимю, что этот день вряд ли будет одним из приятных.
Вторжение охраны вызвало у меня ступор, а не беспокойство: в принципе я не сделала ничего плохого, ну разве что съела лишнее шоколадное пирожное за обедом. Хотя вряд ли кого-нибудь, кроме меня, волнует, что моя юбка станет теснее. А значит, все это — просто ошибка.
Я осторожно седаю, придерживая покрывало у плеч, включила лампу на ночном столике и от вспыхнувшего яркого света моргю.
Так и есть, крепкие охранники в форме. Я нахмурилась, заметив, что они положили руки на оружие. Ничего хорошего это точно не предвещает.
Я неврно откашлялась, а затем посмотрела на того, на чьем мундире оказалось больше всего нашивок.
— Вы уверены, что не ошиблись комнатой? — уточняю.
— Алисия Маккаллен?
Черт! Любопытство с беспокойством исчезли, и мне накоеец становится страшно.
Только охранникам я испуга не показываю. Даже если мир вокруг меня рушился, мне всегда удавалось держаться так, будто все было идеально.
Она поднимаю подбородок и попытаюсь говорить уверенно, чтобы они не заметили, как я дрожу.
— Да, это я. Чем могу быть вам полезной?
— Принц Селим желает немедленно видеть вас.
— Принц Селим?
Разумеется, я его видела. Как личный помощник принца Надима, я была знакома со всеми членами королевской семьи. Селим редко приезжал в город. К большому неудовольствию своего отца, он предпочитал жить в пустыне.
— Зачем я ему понадобилась?
— Я не могу вам сказать. Вы пройдете с нами? - вежливый ровный тон.
Возможно, охранник меня и попросил, однако она чувствую, что отказаться мне никто не позволит.
— Конечно. Пожалуйста, оставьте меня на пару минут, чтобы я могла одеться, - или сбежать к черту.
— В этом нет необходимости, — сообщает охранник. Он бросает мне халат, лежавший в изножье кровати, а затем жестом приказывает остальным отвернуться.
Только не показать как я зла. Им то мои потуги что комариный писк.
Запахнув полы халата, я завязываю пояс и одеваю подходящие под цвет нежно-сиреневые домашние туфли, отделанные тонким шелком.
— Это безумие! — пробую воззвать к разуму охраны. — Я не сделала ничего дурного.
Для принца Надима я была хорошим помощником. Отвечала за его встречи, обеспечивала четкую работу офиса. Вечеринок в своей комнате не устраивала и королевское серебро не воровала. Срок действия паспорта еще не закончился, к другим сотрудникам я относилась дружелюбно и налоги платила исправно. Зачем же принцу Селиму, которого я почти не знаю, понадобилось меня вызывать? Причин для этого…
И тут я замираю, серце делает кульбит от неприятной догадки. Начальник охраны махнул рукой, потребовав не останавливаться. Я продолжаю идти следом, но внимания на то, куда меня ведут, уже не обращаю. Причину я вычислила, и все выглядело очень серьезно.
Месяц назад, в момент слабости, я отправила отцу электронное сообщение. Мне не следовало о нем вспоминать, и я должна была понимать, что совершаю большую ошибку. Когда я получила от него ответ, то было уже поздно что-то менять. Новость о том, что дочь живет в королевском дворце «Эль Дехария» привела отца в восторг, и он немедля прилетел в гости.
«Он всегда доставлял одни неприятности», — с горечью подумала я, когда меня завели в лифт и нажали на кнопку подвального этажа. На самом деле во дворцах нет подвалов… там темницы. Я достаточно неплохо знала историю «Эль Дехария» и понимала, что от темниц не стоит ждать ничего хорошего.
Двери открылись, и я увидела перед собой необычный длинный коридор с каменными стенами и настоящими факелами в железных держателях. Освещение, правда, исходило от расположенных на потолке электрических светильников. Воздух в прохладном коридоре был тяжелым, словно пропитался многовековым страхом.
На коже выступили мурашки, и я пожалела, что вместе с халатом не завернулась и в одеяло. Украшенные перьями домашние туфли на высоких каблуках громко стучали по изношенному полу. Я пристально смотрела в спину идущего впереди охранника. Это позволяло мне чувствовать себя в относительной безопасности, поскольку перспектива увидеть что-нибудь другое пугала еще сильнее. Мысли о том, что за закрытыми дверями могли оказаться плети и орудия пыток, приводили меня мягко сказать в ужас. Я ждала, что вот-вот услышу пронзительные крики, но не переставала надеяться на то, что кричать буду все-таки не я. Мучительная тревога сковала горло, и стало тяжело дышать. Отец точно что-то натворил. Я была в этом уверена. Осталось узнать насколько все плохо, и как это в очередной раз на мне отразится.