— Ну вообще-то шансы у нас точно есть, — вмешался еще один князь. — Главной ударной силой Алексея сейчас являются Распутины, не знаю как, но, видимо, у Володи получилось перепрыгнуть на следующий раз, хотя все думали, что это невозможно. Только этим я могу объяснить его возросшую силу, вспомните, что произошло недавно с благородными князьями, которые решили воспротивиться Алексею. Володя Распутин перебил их, как бешеных собак! — глаза мужчины гневно сверкнули.
— И что вы предлагаете? — князь Измайлов вмешался, видя, что разговор идет не туда. — Император дал понять, что трогать их нельзя, даже после того, что они совершили.
— Ну так нам и не обязательно самим это делать, — мужчина усмехнулся. — Поверь, Измайлов, найдутся хорошие добрые люди, которые возьмут это в свои руки. От вас мне нужно только согласие, ну и деньги, господа. Ведь хорошие люди ничего не делают бесплатно.
— Считайте, что вы всё получили, — за всех ответил Измайлов. — Мы хотим, чтобы вопрос был решен как можно быстрее.
— Тогда я вас покидаю, господа, — мужчина встал и белозубо улыбнулся. — Не переживайте, на этот раз всё будет намного веселее, чем вы думаете, ха-ха!
Глава 9
Москва. Клановый квартал Распутиных.
— Костя, у нас все готово, — в комнату вошел отец, — ты уже собрал свои вещи?
— Конечно, — я усмехнулся, — мне собраться только подпоясаться. Дед уже вернулся от императора?
— Да, — отец поморщился, — и, судя по его выражению лица, ему там совсем не понравилось. Но тебе лучше самому с ним поговорить, мне он как будто мало доверяет, — отец тяжело вздохнул и уставился на меня ожидающим взглядом.
— Пап, а ты не думал, почему так? — отложив дорожную сумку, я уставился на него тяжелым взглядом, — сколько времени прошло с тех пор, как вы с мамой вернулись? Она, понятно, женщина, все такое, но ты давно уже должен был пахать на благо рода. Дед у нас не железный, он и так долгое время тянул все на себе. Пора тебе встряхнуться, отец, иначе ты окончательно потеряешь доверие деда, — покачав головой, я подхватил сумку, перевязь с клинками и пошел к лестнице, ведущей на первый этаж.
С дедом и впрямь нужно поговорить, пока я занимался своими делами, старик получил срочный вызов от государя, а значит, скорее всего, нас ждут новые проблемы…
Пять минут спустя. Гостиная.
— Ну что, деда, готов к возвращению на родину? — я улыбнулся, стараясь хоть немного поднять настроение старику, а то с тех пор, как я вошел в гостиную, он даже не дернулся, смотря в одну точку.
— А? — дед наконец-то отреагировал и поднял голову, — да-да, готов, — он усмехнулся, — как будто бы у нас есть выбор, внук.
— Выбор есть всегда, — я пожал плечами, — если хочешь, мы можем остаться, правда, придется половину столицы на ноль помножить, но это не так важно, — я сел напротив него, — на этот раз мы не убегаем, деда, а делаем одолжение государю, только так и никак иначе. Мы можем остаться и уничтожить всех глупцов, кто придет по нашу душу, но разве это нам надо? — я покачал головой, — в конце концов, у государя есть Орлов и Тайная Стража, вот пусть и отрабатывают свой хлеб. Кстати, зачем тебя государь к себе звал, мы же вроде все обсудили?
— Да как раз по этому поводу и звал, — старик тяжело вздохнул, — Алексей крепко держит князей за горло, по крайней мере самых наглых, но именно это меня и пугает. Эти ублюдки слишком долго привыкли делать то, что им нравится, как бы не взбрыкнули. Мы-то справимся, а если под удар попадут внучки или твои родители?
— Дед, мы едем в компании почти пяти сотен бойцов, — я усмехнулся, — а мы с тобой еще и маги неслабые. Если кто-то и решит сунуться к нам, то сильно об этом пожалеет.
— Возможно, ты и прав, — дед задумчиво кивнул, — ладно, тогда не будем терять время впустую, отправляемся в Тобольск!
Пять часов спустя.
Сидя на заднем сидении внедорожника, я все никак не мог выкинуть из головы слова старика о том, что князья могут взбрыкнуть. Казалось бы, глупость, что могут нам сделать несколько идиотов, да даже если они гранда пришлют, мы успеем отреагировать, вот только чаще всего именно в такие моменты люди теряют все, просто потому что слишком сильно в себя поверили, а терять семью я не желал. От передних сидений меня отделяла черная перегородка, так чтобы водитель меня не мог видеть, и это было хорошо, ведь я собирался кое-что сделать.