Несколько часов спустя. Тобольск. Аэродром.
— Внимательно смотрите по сторонам, — я еще раз проинструктировал дружинников, пока с неба спускался дирижабль с императорским гербом на боку, — если хоть одна падла дернется в нашу сторону, сразу же реагируйте.
— Поняли, господин, — дружинники закивали и быстро рассредоточились по территории.
Это был внутренний круг охраны, вокруг самого аэродрома дежурили наши броневики, все подступы к этому месту были надежно перекрыты.
Тем временем дирижабль медленно спустился, мои бойцы подхватили сброшенные веревки, и через несколько минут двери гондолы открылись, и оттуда первым делом выскочили императорские гвардейцы. Ну хоть охрану с собой взяла, хоть до этого додумалась.
— Костя! — Вика вышла последней, как всегда с ослепительной улыбкой на лице, — ты рад меня видеть?
— Конечно, ваше императорское высочество, — я склонился в поклоне, пряча недовольное выражение лица. Ага, так сильно рад, что не знаю, куда эту радость деть.
— Я тоже рада, — Вика быстрым шагом приблизилась ко мне, и не успел я ничего сделать, как она сжала меня в своих объятьях.
Дальше мои люди перегрузили ее вещи в наши автомобили, и длинной колонной мы направились в сторону оплота. Хорошо, что аэродром был на окраине города, и мы проехали по краю, не заезжая в сам город. У ворот оплота нас встречал дед, как князь он был обязан проявить уважение к представителю императорского рода. Дальше последовал обед, еда, кстати, была выше всяких похвал, и я уже было подумал, что Вика сегодня будет сидеть в оплоте, отдыхать после перелета, но куда там. В дверь постучали, а потом показалась и сама Вика.
— Костя, я хочу посмотреть ваш город! — с ходу выпалила она, — ты покажешь мне Тобольск.
— С большим удовольствием, ваше императорское высочество, — я кивнул, — но, может быть, оставим это до завтра? Близится вечер, у нас город небольшой, так что ничего особо интересного увидеть у нас не выйдет.
— Ну нет, — Вика лукаво улыбнулась, — я побывала в трех десятках городов и знаю, что в каждом из них можно найти что-нибудь интересное, — она подмигнула мне, — поднимайся, ленивец, давай же погуляем! — и, не дожидаясь моего ответа, она схватила меня за руку и потянула к себе. Вот же неугомонная девчонка!
— Ладно-ладно, — мне с трудом удалось отцепить ее от себя, — но только с охраной, — глядя на улыбающееся лицо цесаревны, я нахмурился, — и бегать от них мы не будем. В конце концов, не забывай, у империи война, а у твоего отца достаточно врагов.
— Всё будет хорошо, Костя, я тебе обещаю, — Вика потупила взгляд, но отчего-то я совсем не верил ей. Потому что поход в Коломенскую аномалию я до сих пор не забыл, я всё помню!
Южный берег французского королевства.
Стоя на разрушенном валу, Алексей с безразличием наблюдал за тем, как стражи уничтожали последних солдат врага. Их встретили яростным ударом, но стражи приняли его на себя и меньше чем за полдня полностью развалили линию обороны французов. Те сопротивлялись отчаянно, и их даже можно было бы уважать за такое, но император не собирался этого делать. Он слишком долго копил в себе гнев, и сейчас Алексей выплескивал всё, что так долго его гложило.
— Государь, — к нему, тяжело дыша, поднялся князь Орлов, — мы можем идти дальше, гвардейцы хотят знать, какие у нас планы?
— Планы просты, князь, — Алексей усмехнулся, — наша задача — добраться до Парижа, ничего не изменилось, так что идем вперед. Мирных граждан мы трогать не будем, я не изверг. Но каждый француз, что выйдет против нас с оружием в руках, умрет.
— Понял, государь, — Орлов кивнул и улыбнулся, — я рад, что вы наконец-то решились показать миру, что наша империя по-прежнему сильна.
— Давно нужно было это сделать, — Алексей тяжело вздохнул, — я слишком долго старался быть хорошим человеком, князь, но, как показывает практика, хороший человек не может быть хорошим правителем, — император слабо улыбнулся, — я сделал выбор, и теперь мир увидит другого Алексея. Сначала мы выиграем эту войну, а потом вернемся домой и заставим и наших аристократов уважать власть.