Со всех сторон раздавались призывы к действию. Красноречие Акани истощилось, и, дабы не погрешить против справедливости, распорядитель Ходику был вынужден предоставить слово Тапеку.
- Ну теперь держитесь, - бесцветным голосом произнес Шимони.
Хочокена нахмурился; Фумита застыл на месте как статуя.
Тапек не стал тратить время на убеждение слушателей.
- Всем известно, собратья, что однажды Ассамблея уже выразила свою общую волю, запретив Маре нападать на Джиро. Ради Блага Империи я требую, чтобы за нарушение запрета Мара поплатилась жизнью!
Хочокена вскочил на ноги с такой резвостью, которая казалась удивительной для человека столь необъятной толщины:
- Я против.
Тапек круто развернулся на каблуках, чтобы взглянуть в лицо тучному ветерану Ассамблеи:
- Какому смертному за всю нашу долгую историю было позволено остаться в живых после того, как он нарушил наш указ?
- Я могу назвать нескольких, - бросил Хочокена в ответ, - но сомневаюсь, что это положит конец нашим затруднениям. - Голос толстяка все еще оставался сиплым: горло саднило после невообразимо долгой речи. Теперь он отказался от длинных цветистых фраз. - Давайте не будем следовать первому побуждению. Мы можем убить Мару в любую минуту, если примем такое решение. Но сейчас перед нами стоят более насущные проблемы, которые требуется рассмотреть.
- Он ведет дело к голосованию, - тревожно шепнул Фумита на ухо Шимони. - Это может привести к катастрофе.
Сердито насупившись, Шимони отозвался:
- Ну и пусть. В любом случае катастрофы не избежать.
Хочокена двинулся вниз по проходу. Похожий на клоуна - толстый, краснолицый, добродушно улыбающийся, он совсем не казался заядлым спорщиком, и веселое оживление, которым так и лучилось его лицо, порой помогало ослабить напряжение трудных переговоров, пусть даже это облегчение имело отчасти комический оттенок. Зная это, собратья по чародейству давали ему некоторые поблажки; вот и сейчас распорядитель Ходику не сделал Хочокене никаких замечаний, когда тот, добравшись до ораторской площадки, начал расхаживать по ней, ступая точно в ногу с Тапеком. Ему приходилось соразмерять свой шаг с походкой более высокого и длинноногого молодого мага, и со стороны это выглядело смешно. Жир колыхался под хламидой Хочокены; он пыхтел от усердия, надувал щеки и при этом еще помахивал пухлой рукой под носом у Тапека, энергично жестикулируя.
Когда Тапек отстранился, чтобы его подбородок не пострадал от ногтей Хочокены, старый маг вставил слово:
- Я предлагаю испытать другие средства, прежде чем мы уничтожим Слугу Империи. - Некоторые члены Ассамблеи заерзали и задергались, справедливо усмотрев в этих словах явный призыв начать все с начала, а Хочокена не упустил возможности заставить собратьев прислушаться к его доводам. - Прежде чем мы отважимся на деяние, подобного которому никогда не совершалось в истории Империи, и уничтожим носителя самого почетного титула, которого может удостоиться подданный нашей державы., - давайте порассуждаем...
- Мы уже нарассуждались досыта, - взорвался Тапек. Он остановился как вкопанный.
Хочокена продолжал ходить по площадке и - видимо, по причине собственной громоздкости и неуклюжести - натолкнулся на младшего коллегу, чуть ли не сбив того с ног. Пока Тапек восстанавливал утерянное равновесие и собирался с мыслями, Хочокена продолжил начатый монолог:
- Сначала нужно прекратить кровопролитие, а затем вызвать Мару и Джиро в Священный Город. Там можно держать их под наблюдением, а мы тем временем рассмотрим это дело в более спокойной обстановке. Может быть, проголосуем это предложение?
Распорядитель объявил:
- Оратор задает вопрос!
Тапек возмутился:
- Оратор сейчас я! Слово было предоставлено мне!
В этот миг Хочокена умудрился наступить на палец рыжего мага, защищенный лишь тонкой туфлей. От неожиданности и боли Тапек разинул рот. Он сердито воззрился на Хочокену, который всем своим весом давил на него, как будто так и надо. И пока внимание Тапека было занято этой неприятностью, Ходику как ни в чем не бывало решительно повел собрание к финалу.
- Да уж, собрание было долгое и утомительное, - шепотом обратился Хочокена к Тапеку. - Почему бы нам обоим не разойтись по своим местам и не перевести дух перед таким серьезным делом, как голосование?
Тапек чуть не взвыл сквозь стиснутые зубы. Он понимал, что сейчас слишком поздно нарушать заведенный порядок и требовать отмены формальной процедуры подачи голосов. Когда Хочокена освободил палец Тапека от веса своей непомерной туши, у оскорбленного мага уже не оставалось выбора, и пришлось ему, прихрамывая и бормоча проклятия, присоединиться к группе молодых чародеев.
Распорядитель поднял руку:
- Напоминаю возможные ответы - "да" или "нет". Вопрос: отдаем ли мы приказ о прекращении боевых действий и о вызове Мары и Джиро в Кентосани, чтобы они предстали перед нашим судом?
Каждый маг в огромной палате поднял руку. Из поднятых ладоней вырвались пучки света; синий свет обозначал согласие, белый - уклонение от голосования, а красный - возражение. Синий явно преобладал, и распорядитель объявил:
- Вопрос решен. Ассамблея делает перерыв для отдыха и восстановления сил и собирается в день, который будет назначен позднее, чтобы решить, кто будет послан сообщить о нашем вызове обеим сторонам - Маре из Акомы и Джиро из Анасати.
- Блестяще! - воскликнул Шимони, как бы не замечая гневных взглядов, которые метали в его сторону Тапек и Мотеха.
Сидевшие вокруг него маги неловко поднимались с мест, вздыхая от предвкушения обильной трапезы и долгого отдыха. Собрание оказалось чрезвычайно тягостным, и можно было не сомневаться: теперь потребуется не один день, чтобы поднакопить энтузиазма, снова созвать достаточное количество участников и назначить официального распорядителя. А в тех случаях, когда Ассамблея принимала то или иное решение большинством голосов, одиночкам вроде Тапека запрещалось действовать по своему усмотрению. Аскетически тонкие губы Шимони растянулись в подобии улыбки.
- Что касается меня, так я думаю, что буду спать не меньше недели.
- Ничего подобного, - уличил его Фумита. - Ты удобно устроишься за бутылкой вина, скрючившись над своим смотровым кристаллом, - совершенно так же, как и все мы.
Глубоко вздохнув, Хочокена сказал:
- А ведь все висело на волоске. Ассамблея была на грани того, чтобы принять самое разрушительное решение за всю свою историю. - Он огляделся вокруг, дабы удостовериться, что никто из окружающих не уделяет им нежелательного внимания, и прошептал: - И мы отвоевали несколько дней отсрочки. Хочется надеяться, что у Мары припасен какой-нибудь умный план, до которого я не додумался, или что в Туриле она заручилась защитой, которую можно быстро ввести в действие. Если же ничего этого нет и она погибнет - нас ожидает возврат к жестокостям Игры Совета на долгие грядущие века...
Фумита выразился короче:
- Хаос.
Хочокена с усилием выпрямил спину.
- Я чувствую, что мне необходимо промочить горло чем-нибудь целебным.
В глазах Шимони сверкнула искра.
- У меня еще припрятана пара бутылок твоего любимого кешианского вина.
Брови Хочокены удивленно поднялись.
- Я и не знал, что ты ведешь дела с мидкемийскими купцами!
- А я и не веду, - фыркнул Шимони. - В Священном Городе около пристани есть одна лавчонка, где, похоже, этот товар не переводится. Мой слуга не спрашивает, каким образом владелец лавки обходится без имперской налоговой печати на каждой бутылке, да и кто станет разбираться в подобных тонкостях, если цены там вполне разумные?..
Когда трое магов прокладывали себе дорогу к выходу из огромной палаты, их беседа касалась уже только самых обыденных предметов, как будто незначительные слова и беспечно-приятельский тон могли приуменьшить размер бедствия, угрожающего самому существованию их страны.
Глава 11
СРАЖЕНИЕ
Лагерь догорал.
Над полем стлался едкий дым: смрад обгоревших шкур мешался с запахом паленой шерсти от подушек и драпировок, какими обычно бывают украшены походные шатры цуранских властителей и полководцев. Лаяли и рычали боевые псы; мальчик-посыльный стремглав мчался по полю, отыскивая целителя, чтобы позвать его к раненому сотнику. Мара моргнула, протерла слезящиеся глаза и отвернулась от солдат, которые разгребали пепел, чтобы собрать трупы и оружие. Утренняя вылазка оказалась удачной. Еще один традиционалист - союзник Джиро - расстался с жизнью у себя в командном шатре, пока его офицеры и солдаты спросонья выпутывались из своих одеял. В искусстве устраивать засады и неожиданные набеги никто не мог сравниться с Люджаном: уж он-то лучше своих противников, не испытавших на себе тяготы жизни серого воина, знал, как полезны бывают хитрые уловки и увертки. В большинстве стычек противоборствующими сторонами были второстепенные союзники и вассалы Акомы или Анасати; другие столкновения происходили между домами, имевшими старые кровные долги. И хотя приговор магов не заставил бы себя долго ждать, если бы речь шла о большом сражении на заранее назначенной равнине, мелкие схватки вроде нынешней до сих пор оставались безнаказанными.