А вот покойная его подружка явно из тех, кто хорошо знает, чего хочет и как этого добиться. Впрочем, кто бы говорил!
Геннадий докурил и продолжил рассказ:
— Супруга моя к разводу отнеслась довольно спокойно, тем более что ей, по условиям брачного договора, в случае развода отойдет немалая часть моего капитала. Суд состоится на днях. А летом мы с Кирочкой собирались пожениться. Она добилась своего и была счастлива. Ну а кроме того, она знала и об ожидающем ее свадебном подарке.
Я ведь последнее время занимался оформлением покупки небольшого бара в центре города. Кира должна была доработать в «Красном льве» последний сезон, а осенью мы планировали открыть в баре маленькое кабаре, где Кира стала бы хозяйкой. Она могла бы собрать в труппу самых лучших танцоров со всех клубов, я оплачивал бы лучшего хореографа… О чем я говорю. Простите, Таня, я отвлекся. Но это так нелепо, до меня все еще не доходит, что я все потерял: прежде всего Киру, а с ней все мои надежды и мечты, весь смысл моей жизни.
Мне, видимо, следовало бы сказать что-то утешительное. Но, к сожалению, я никогда не умела утешать людей в подобных ситуациях. Почему-то любые слова в такой момент звучат фальшиво, даже если говорятся от души. Поэтому я ничего не стала говорить, просто снова закурила, чтобы дать Геннадию пару минут передохнуть и успокоиться.
Я курила и размышляла над Кириной историей. Это же просто сказка про Золушку какая-то. Только вот финал не сказочный. Неувязочка. С чего бы Золушке, без двух минут королеве, понадобилось лезть в петлю? Это действительно дает пищу для размышлений.
Я возобновила разговор:
— Скажите, Геннадий, а может быть, вы заметили что-то странное в поведении Киры в последнее время? Тревогу, раздражительность, подавленность? Не рассказывала она вам о том, что ее что-то беспокоит, пугает? Может быть, возникли какие-то проблемы на работе?
— Нет, если бы что-то случилось, она рассказала бы мне. И вообще — ничего странного, все как обычно. Настроение у нее было приподнятое, она придумывала, как организовать свадьбу, куда поехать на отдых. У нее возникали все новые и новые идеи.
— Да уж, на депрессию это не похоже. Извините, Геннадий, если сказала бестактность, — спохватилась я.
— Да нет, при чем тут бестактность, я же сам пытаюсь вам это объяснить.
Геннадий замялся на мгновение и продолжил:
— И вот еще, Таня, что я хотел бы вам сказать. Именно вы, женщина, меня поймете. Не сочтите это бредом. Я неплохо изучил Кирин характер и уверен, что если бы даже она действительно решилась… Ну, словом, она сделала бы это совсем не так. Кира артистка до мозга костей и даже в такой ситуации подумала бы о том, как будет выглядеть. Наглоталась бы таблеток или вскрыла бы вены в ванне. Скорее всего оставила бы шанс себя спасти. И уж наверняка оставила бы длинное предсмертное письмо.
А Геннадий-то, оказывается, неплохой психолог. В нескольких словах весьма точно обрисовал характер девушки.
— А что, никакой записки не нашли?
— Нет, ничего похожего. — Геннадий замолчал.
В общем, где-то на уровне эмоций, а может, и не только эмоций, он уже убедил меня в своих подозрениях. Я взяла деловой тон.
— Кто и как обнаружил тело девушки?
— Ее нашла соседка по лестничной площадке. Она заметила, что дверь у Киры не закрыта, удивилась — такого за девушкой никогда не водилось. Кирочка вообще не терпела расхлябанности, и сама была просто помешана на аккуратности. Соседка постучала, позвала, потом вошла. Ну… и увидела.
— Насколько я понимаю, Кира жила одна?
— Да. Я снимал ей квартиру, сам у нее появлялся раз-два в неделю. А родственники ее живут где-то в деревне.
— Милицию, вероятно, вызвала все та же соседка?
— Да, она. И мне позвонила — я оставлял номер на всякий случай. Кто б мог представить, что на такой.
Не давая клиенту расклеиться, я продолжала атаковать его расспросами:
— Вы приехали сразу?
— Почти. Несколько минут был в шоке, но потом сумел как-то взять себя в руки и помчался туда.
— Расскажите поподробнее, что вы обнаружили, приехав в квартиру покойной.
— Когда я приехал, милиция уже находилась там. И Кирочку уже вынули из петли. Проводили осмотр комнаты. Я представился хорошим знакомым и попросил позволить мне остаться. А соседка, позвонившая мне, стала одной из понятых. Я сразу сказал старшему опергруппы, что это убийство.
— Вы что же, начали рассказывать историю ваших отношений? — Я почему-то очень живописно представила себе эту картинку, нисколько не сомневаясь, что так оно и случилось. Но оказалось, что у Геннадия хватило мудрости не изливать душу старшему оперу.
— Ну что вы, конечно же, нет. Я же понимаю, что он и слушать бы не стал. Только обратил его внимание на то, что нет записки, и еще — раз дверь не заперта, значит, кто-то к Кире приходил. А дверь устроена так, что ее нельзя просто захлопнуть, она с обеих сторон запирается ключом.
— А ключ нашли?
— Ключ торчал в двери, изнутри, она всегда его там оставляла, приходя домой. Я сообщил и об этом.
— Что же вам ответили? Впрочем, нетрудно догадаться. Сказали, что милиция не глупее вас, чтобы вы не мешали работать, а когда понадобится, вас спросят. Верно?
— Почти слово в слово. Но мне тогда показалось, что они и сами обратили внимание на все странности. Во всяком случае, тело Киры забрали на экспертизу, записали мой номер телефона, предупредили, что могут вызвать в качестве свидетеля. Я тоже записал номер телефона следственного отдела, чтобы справляться о ходе расследования. Но когда сегодня утром позвонил, мне сухо ответили, что дело закрыто, и ничего не стали объяснять. Я, разумеется, поехал в милицию, чтобы все выяснить. Но меня даже не выслушали. Какой-то молоденький капитан сунул мне в нос заключение эксперта о самоубийстве, и меня быстренько выпроводили.
— Фамилию капитана не запомнили?
— Да он даже не представился. Вот после этого я понял, что в милиции мне больше делать нечего. Решил, что прояснить что-то может только частное расследование, и начал через друзей наводить справки о частных детективах. Мне порекомендовали обратиться к вам.
— Да, дело ясное, что дело темное. Ну что же, Геннадий, вам удалось убедить меня в том, что у вас есть реальные причины для сомнений. Теперь давайте определим мою задачу. Что конкретно требуется от меня?
— Для начала я хотел бы, Таня, чтобы вы, что называется, по горячим следам установили — было ли это самоубийством или кто-то действительно убил Киру.
— Что ж, понятно. Я берусь за ваше дело. Постараюсь, по мере возможности, все побыстрее выяснить. Что же касается гонорара, то я беру оплату за каждый день работы плюс текущие расходы, относящиеся к делу. Поскольку не могу предположить заранее, сколько времени уйдет на расследование, то давайте договоримся так — вы даете мне аванс, а окончательный расчет произведем, когда я представлю вам результат своей работы. Вас это устраивает?
— Да, конечно. Откровенно говоря, финансовая сторона меня совсем мало волнует, был бы результат.
Да, но меня-то пока больше всего волнует именно эта сторона! А от его меланхолии мне ни жарко ни холодно. Но я, в очередной раз за это утро, недооценила моего заказчика.
— Вот, здесь деньги, — Геннадий вручил мне до неприличия щедрый аванс, в несколько раз превышающий мой обычный дневной гонорар. — Если будут еще какие-то расходы, я, разумеется, все оплачу. Звоните в любое время суток.
Я пообещала, и мы на этом расстались. Геннадий тяжело погрузился в свой роскошный джип и уехал. Я же отправилась домой прогулочным шагом, по пути намечая план своих дальнейших действий.
Глава 2
Неспешная прогулка на свежем воздухе по весеннему скверу оказала двойное благотворное действие на мой измученный длительной апатией организм.
Во-первых, у меня пробудился прямо-таки волчий аппетит, а это всегда было первым признаком возрождения к нормальной активной жизни.