– Ты манипулируешь своим окружением, искажая истинное положение вещей в их глазах.
– Возможно. Спорить не буду. Это задача любого руководителя: направлять, управлять, обучать, ориентируясь на то, что и кто может воспринять… и, в конечном счете, всё это можно назвать манипуляцией. Ты, кстати, потому и мучаешься со своими даймонами, что руководить не умеешь.
– Из чего подобный вывод сделал?
– Из их отношения к тебе. Они должны были оба уже давно тебя почитать и боготворить, а они тихо ненавидят. И в этом виновата между прочим лишь ты. Тебе не хочется этим даже озадачиваться. Вот и имеешь то, что имеешь.
– Оба одновременно боготворить? Это ты как себе представляешь?
– Очень просто. Каждый должен был знать лишь то, что положено ему и то, что именно он может воспринять. Твоя сущность настолько многогранна, что обоим бы хватило поводов для обожания и восторженного служения тебе. Но ты предпочла не заморачиваться этим.
– Не собираюсь перед ними оправдываться и изображать из себя героиню их мечтаний.
– Потому и имеешь то, что имеешь. Гордыня это, моя девочка, и элементарный эгоизм. Тебе плевать на внутреннее состояние даже ближайшего окружения. Это достаточно печальный факт.
– Намекаешь, что ложь и лапша на ушах ближайшего окружения помогает улучшить их внутреннее самочувствие?
– О какой лжи ты говоришь? – отошедший к своему письменному столу Авенир сел и, откинувшись на высокую спинку, испытующе посмотрел на неё. – Я хоть раз предложил тебе лгать? Речь идет лишь о дозированности и фильтрации информации и более ни о чем. Если бы ты каждому из своих даймонов преподносила информацию в том объеме и ракурсе, который он способен воспринять, у тебя давно бы никаких проблем с ними не было.
– Я такая, какая есть, и приукрашивать свой образ, причем каждому из них в отдельности не собираюсь.
– Кстати, если уж вести речь о правде в полном объеме. Ты сама скрываешь от них свою истинную суть. Ты ведь озвучиваешь лишь свои решения, полностью утаивая мотивацию. Так что ещё вопрос, кто из нас больше искажает истинное положение вещей в глазах своего окружения.
– Ладно, с тобой спорить бесполезно, – Алекто раздраженно повела плечом.
– Плохо, что бесполезно… особенно для тебя, – кончиками пальцев он стал тихо постукивать по краю стола. – Из каждого спора необходимо черпать информацию, которая может тебе пригодиться в будущем.
– И что почерпнул ты? Или это только мне необходимо делать?
– Я почерпнул то, что ты пока не научилась ни дипломатичности, ни способности находить выгодные для тебя решения. Я явно поторопился сбросить перед тобой карты. Тебе это не пошло на пользу. Ты пока не в состоянии осознать принципов управления, понимая лишь прямолинейность исполнительского уровня. Люциус предупреждал меня, но я надеялся, что ты сможешь перейти на уровень руководящего состава.
– Великолепно! Удар в десятку. Ты ведешь с разгромным счетом, отец. Несомненно, тягаться с тобой в подобных дискуссиях мне не по силам. Кстати, он прав. Мне претит манипулировать окружающими и руководитель из меня никудышный. Использовать меня в тёмную, конечно, вам было бы предпочтительнее. Только тут передернул ты. Это была не твоя добрая воля. У тебя не было выбора. Тебе необходимо было подстраховаться, сбросив карты. Узнав другую сторону медали сама, я могла пойти вразнос, и последствия могли быть непредсказуемы, особенно для тебя. А так ты мог всё контролировать.
– Это твоё право так считать, – нахмурился он.
– Конечно, моё, и я рада, что ты его не оспариваешь, – Алекто поморщилась. – Ладно, отец, сей диспут, на мой взгляд, становится неприятным для нас обоих, поэтому разреши мне всё же откланяться.
– Да, лучше действительно прерваться. Ступай с миром, дитя моё, – вновь поднявшийся Авенир мягко улыбнулся ей, вскидывая руку в прощальном жесте, и она, кивнув, покинула его апартаменты.
Вернувшись в свою обитель, Алекто кивнула вскочившим при её появлении даймонам и жестом поманила Виктора:
– Пойдем, нам есть о чём поговорить.
– Да, миледи, – Виктор покорно склонил голову и последовал за ней.
Зайдя в свои апартаменты, Алекто опустилась в роскошное кожаное кресло и, откинувшись на спинку, тяжелым взглядом уперлась в замершего перед ней светлого даймона.
Разговор с Авениром помог ей понять, что в её силах изменить сложившиеся отношения с её ближайшим окружением.
– Я просто диву даюсь, Виктор… до чего же ты бестолковый, – она капризно скривила губы. – Или это ненависть ко мне настолько туманит разум?
Виктор, потупившись, молчал.
– Скажи мне, чего ты хотел добиться, подставляя мне неопытную девчонку? Досадить мне лишний раз хотел?