На Лизу накатила такая волна возбуждения и желания, что ноги у неё вновь начали подкашиваться, и Герман подхватил её на руки.
– Малышка, что с тобой? Тебе плохо? – тихо спросил он, пристально посмотрев на нее.
Лиза почувствовала, что тонет в его завораживающем взгляде и, не имея сил сопротивляться, обхватила руками его шею:
– Нет, наоборот… мне хорошо… очень хорошо с тобой… ты необыкновенный.
– Я рад, что тебе хорошо, – улыбнулся Герман. – А сейчас ещё лучше будет, – лукаво ей подмигнув, он порывисто прижался губами к её губам, даря столь долгий и страстный поцелуй, что у Лизы перехватило дыхание.
– Лучше? – он оторвался от её губ и испытующе заглянул в глаза.
– Ты не должен был этого делать, – отдышавшись, Лиза нервно облизнула губы и отвела взгляд.
Он опустил её на землю и, развернув к себе, вновь уперся взглядом:
– Почему? Тебе не понравилось?
Сердце в Лизиной груди колотилось так, что ей казалось, вот-вот и оно выпрыгнет. Взгляд Германа завораживал и отнимал способность мыслить логически. Мысли путались и разбегались.
– Мне… мне… я не про то… она… она будет недовольна, – ухватилась Лиза за спасительный довод, чувствуя, что если сейчас Герман начнет на чем-то настаивать, она не сможет отказать ему ни в чём.
– Она запретила?
– Нет, – солгать под взглядом Германа Лиза не смогла, – но вряд ли она одобрит такое моё поведение…
– Ты не побоялась её недовольства, когда напрямую отказывала ей, а сейчас боишься её неодобрения? Ты явно лукавишь, моя девочка, – Герман рывком притянул её к себе и вновь впился в губы долгим поцелуем.
Земля под ногами Лизы зашаталась и стала уплывать. Кровь шумела в ушах, а сердце трепыхалось раненой птицей. С одной стороны ей было страшно осознавать, что её ласкает тёмный даймон, а с другой все её тело переполняли столь сильные и приятные ощущения, что страх отступал.
– Почему она на тебя запала? – тихо спросил он, чуть отстранившись, и, не дожидаясь ответа, осторожно запрокинул ей голову и стал нежно целовать в шею рядом с оберегом.
По спине у Лизы побежали мурашки, и она безвольно обмякла в его руках, едва слышно выдохнув:
– Я могу ей противиться…
– А мне? – объятия Германа стали ещё крепче, а поцелуи нежнее.
Дыхание у Лизы стало сбиваться, но желания вырваться она не испытывала: – Может, и могу… но… но не хочу… – прерывающимся шепотом хрипло проговорила она. В этот момент ей хотелось, чтобы Герман не разжимал свои объятия вечно.
– А что хочешь?
Его рука осторожно скользнула ей под кофточку, заставляя застонать и всей выгнуться от прилива возбуждения.
– Не… не знаю…
– Не знаешь? – в его голосе послышалась явная ирония, и он, разжав руки, чуть отстранился. – Действительно не знаешь?
– Знаю… знаю, – Лиза сама крепко вцепилась в него руками. – Хочу, чтобы ты и дальше целовал меня.
– Только целовал? – он резким движением сдернул кофточку с её плеч и приник губами к груди, а потом, прервавшись на мгновение, жарко выдохнул: – А больше ничего не хочешь?
«Хочу», – хотела выдохнуть в ответ Лиза вся затрепетавшая от столь горячих ласк, но вовремя прикусила язык и, собравшись с силой, резко оттолкнула его от себя:
– Мне нет и пятнадцати…
– Думаешь, для меня это что-то значит? – он, разжав объятия, с усмешкой наблюдал как она, отстранившись от него, бессильно осела на землю.
– Я боюсь… – честно призналась Лиза, на глаза которой моментально навернулись слезы.
– Меня или миледи? – он наклонился к ней и вновь ласково обнял.
– Всего… даже себя и своих желаний… – всхлипнув, тихо проговорила она.
– Бедная, моя девочка… бояться собственных желаний действительно страшно.
Усмехнувшись, он нежно потрепал её по волосам, и Лиза не выдержала. Обуревавшие её эмоции требовали выхода, и она уткнулась ему в плечо и, больше не сдерживаясь, расплакалась.
– Ладно, не реви, – он осторожно поправил на ней кофту и, застегнув пуговицы, на удивление Лизы выдержавшие его рывок, подхватил на руки. – Ты мне действительно нравишься. Я не играл, хотя мог. Так что не бойся. Не обижу.
– Правда?
– Правда, правда… Тебе имеет смысл бояться лишь миледи. Кстати, как Авениру удалось снять с тебя блок? Ты пыталась покончить с собой?
Лиза кивнула.
– Из-за чего?
– Назло отцу и ей…
– И она остановить не смогла?
– Нет, хотя пыталась.
– Зря ты на такое решилась, Лиз… – в голосе Германа послышалось явное сожаление. – Ты даже не представляешь с кем вступила в противостояние… а теперь тем более зря к ней на поклон идешь… Она превратит твою жизнь в беспрерывную пытку. Давай, пока не поздно, я выведу тебя отсюда…