Теперь я вытаскиваю свой огнестрел. Я подымаю его. Огромная рука хватает меня сзади. Сдавливает горло. Элай. Он давит на мою шею, душит меня. Я сражаюсь, изо всех сил отбиваюсь от него, но он очень сильный. Он вырывает у меня из руки огнестрел. Приставляя свой к моему виску.
Траккер бросаетца на Элая. Рыча и кусаясь. Элай отбиваетца от него ногами.
Слим начинает бежать, держа наготове огнеметатель.
— Я убью ее! — кричит Элай. — Положи оружие на землю, руки вверх! Проследи за ним, РиверЛи!
— Будет сделано, Элай, — говорит РиверЛи.
Слим бросает на землю свой огнеметатель и подымает руки.
— Забери свою псину! — кричит Элай. — И ворона тоже! А то я убью их!
Слим подзывает Траккера к себе. Неро атакует Элая, налетая на его голову и крича.
Элай ослабляет хватку на моем горле. Как раз достаточно, штобы я смогла выкрикнуть: — Нет, Неро! Улетай!
Неро отступает. Он кружит в вышине, возбужденно каркая на него.
— Ты не женщина шарлатана, — догадываетца Элай.
Он срывает мою чалму. Его глаза расширяютца, когда он видит мою татуировку. Он улыбаетца.
Я поворачиваюсь в сторону Космика. Што-то движетца в вентиляционной решетке.
— Эй, РиверЛи, — говорит Элай, — кто ты думаешь...
Раздаетца выстрел.
Голова Элая откидываетца назад. Его руки отпускают меня. Он падает на землю.
— Элай! — РиверЛи начинает кричать.
Я стою на коленях, жадно вдыхая воздух. Лью спрыгивает с задней части Космика, держа огнестрел в руке.
РиверЛи яростно бросаетца на него.
Он стреляет и в нее.
А затем тишина.
Вот и все.
Шокирующая тишина.
После шума, хаоса и страха.
Лью подбегает и помогает мне поднятца на ноги.
— Ты в порядке? — говорит он.
Я киваю.
— Да, — отвечаю.
Маив, Эмми и Томмо вылазят из Космика. Они смотрят на мертвых Элая и РиверЛи. Эмми начинает плакать.
— Не оплакивай их, сестренка, — говорит Слим.
— Што теперь? — спрашивает Маив.
— Я бы хотел сжечь это место вместе с ними, — говорит Слим.
— Будет слишком много дыма, — говорит Томмо. — Люди могут заметить.
— Мы должны похоронить их, — говорит Слим. — Вы сделаете это. Я не могу.
Мы так и поступаем. Мы роем яму в лесу там, где Билли Шестерка скрывался. Мы не успокаиваем Эмми. Она тихо плачет, повернувшись к нам спиной, и отталкивает Томмо, когда тот подходит, штобы обнять ее. Остальные из нас работают в тишине. Наши лица отражают наши же мысли. Лью бледен. Он не настолько привык, как все мы, к потрясению от внезапного насилия. К быстрой, жестокой смерти. Не так давно, я верила, што Арена в городе Надежды закалил меня. Но это не так. И по выражениям лиц всех остальных, они чувствовали себя точно также. Ну, кроме Слима.
Когда мы начинаем набрасывать на Элая грязь и листья, Слим отбирает у Лью лопату. Другой рукой он достает свой огнестрел, но я забираю его у него. Останавливая его.
— Ты не можешь убить человека дважды, — говорю я.
Слим смотрит на меня долгое время. Затем он плюет Элая в лицо, говоря.
— Это за Билли, сукин сын.
Мы как раз начинаем покрывать РиверЛи тонким слоем грязи, когда он говорит: — Подождите.
Он спускаетца вниз в могилу. Роетца у нее по карманам и достает что-то отудава. Он засовывает это в свою кожаную сумку, которою он носит у себя на поясе, затем подымает руки, штобы Томмо, Лью и Маив помогли ему выбратца. Я смотрю за тем, что он сует в свою сумку. Это крошечная коричневая бутылочка с настойкой. Две капли в день и у РиверЛи могли быть дети.
Во всяком случае, он так ей сказал.
Когда мы все забираемся в Космик, начинают сгущатца сумерки.
— Осталось пройти всего пару лиг, — говорит Слим. — Я говорил, што довезу вас туда к вечеру?
Кучка гор, которые раньше казались очень маленькими, когда мы увидели их впервые, теперь высоко возвышались и угрюмо нависали над нами. Пояс бурь, Безнадега, стоит одиноко посреди равнины.
Встреть меня в Безнадеге. Будь там к следующему полнолунию.
Я иду, Джек.
Я перелажу наперед к Слиму.
— Ох, нет, — говорит он. — Неприятности любят тебя, как мухи кучу навоза. Ты хочешь добратца до Безнадеги в виде трупа? Езжай сзади вместе со всеми остальными.
Я колеблюсь. Я не могу думать, не могу вспомнить, где он был, когда Элай увидел мою татуировку. Тогда была такая суматоха. Но, если Слим тоже видел ее, тогда он...
Он указывает в сторону гор.
— Смотри, вот же Безнадега! — говорит он. — Я провел тебя через весь этот путь. Я мог бы в любом случае привести тебя сюда, с пушкой или без, у моей головы. Давай же, время не терпит.
— Ладно, — говорю я. — Хорошо.
— Мы поедем очень быстро, — говорит он. — Так што держись.
Траккер остаетца со Слимом. Неро парит в воздухе. Гермес следует за нами, в этот раз он отвязанный. Я перелажу назад в заднюю часть Космика и пролажу между Маив и Эмми.
Слим кричит: — Вперед! — и Моисей начинает бежать так, как будто его подстрелили.
Космический Компендалориум летит вперед. Мы прижимаемся к ее стенам, штобы удержатца. Дорога может быть и неплохая, но она все еще полна выбоин. Слишком много выбоин для такой шаткой, шаткой телеги, обмотанной только веревками. Когда она подпрыгивает, трясетца и гремит, начинает появляться расщелины. Просветы между стенами. Между стенами и крышей, стенами и полом. Мы смотрим друг на друга с широко раскрытыми глазами.
— Она развалитца на части? — спрашивает Эмми.
— Конечно, нет, — говорю я.
Расщелины вдруг расширяютца. Космик натужно скрипит.
— Все на пол! — кричит Лью.
Мы все падаем лицом вниз на солому. Космик попадает в яму. Она взлетает. Затем падает вниз. Пол трещит. Разламываетца. Эмми кричит. Мы проваливаемся.
Вот оно — земля, колеса, боль, пусть-все-закончитца-как-можно-быстрее-ох-пожалуйста-это-конец-конец-вот-как-все-закончитца...
Мы не приземляемся на дорогу.
Мы не на земле. Нас не присыпало обломками. Наши конечности не сломаны. Никто не умер. Мы все еще в гремящем Космике. И мы только што раскрыли ее секрет. У нее есть двойное дно. Потайной пол с отверстием, в котором можно спрятатца. Вот куда мы упали.
То есть на што мы упали.
Вот и ладно.
Я смотрю на ствол огнеметателя.
Он завернутый в ткань. Верхняя часть немного оголилась.
Скрытое дно было доверху набито обернутыми в ткань предметами, разных размеров. Стены и пол Космика идеально скрывали тяжелый груз Космика.
Все кучей малой лежат на мне. Ну, там руки ноги вперемешку, а сверху еще и обломки досок. Мы распутываем наши конечности и пялимся на внезапно обнаруженный клад. Лью поднимает маленький сверток и снимает с него ткань. Это огнестрел. Эмми разворачивает воздушку. Маив — меч. Томмо — колчан со стрелами. И здесь еще какое-то оружие, которого я сроду не видала. Все чистенькое, смазанное, и блестит. На вид — опасное. Готовое, штобы его пустили в дело. Мой пульс учащаетца, когда я все это вижу.
— Но он же доктор, — говорит Эм.
— Доктор и торговец оружием, — говорит Маив.
С мгновение все молчат. Потом. До меня доходит.
— Бог ты мой, — говорю я. — Сопротивление…
— Што? — спрашивает Лью.
— Его друг, — говорю я. — Билли Шестерка. Жил сам в лесу, подворовывал двора. Прошлой ночью. Мы остановились там, потому што он должен был что-то доставить. Он куда-то уходил, хотя должен был быть на вахте, когда он вернулся на его ботинках была грязь. Я думала, што это мне приснилось, но... он никакой не друг Тонтонам. Он из чертова Сопротивления и он поставщик оружия.
— Может это он и поставляет в Безнадегу, — говорит Маив. — Может там не хватает оружия.
— Может, Молли возглавляет это Сопротивление, — говорит Эмми.
— Должно быть часть этого оружия предназначалось Билли Шестерке, — рассуждаю я. — Хотя сейчас в этом нет надобности, после того, как его прибили к дереву.