И не забывать о подлинном национальном дереве Руси — кедре. Сажали кедр еще монахи древних северных монастырей земли Русской. Вот он, жив и сегодня, опыт положительный лесоводов СССР. Неужели священному русскому дереву, кедру, не будет заложено продолжение и в дни будущие?!
Глава 12. Ветер перемен
…«Нет ничего более славного, чем любить своих детей, оберегать родную землю и уважать заветы отцов!»…
Занимаясь общественной деятельностью я моментально, в тот самый момент, перешел дорогу людям высоких мастей. Всем тем, кто только и ждет возможности спустить на меня псов. А псы в свою очередь только и ждут на цепи возле хозяйского дома, когда им кинут кость за облаянного человека. Когда почешут ухо и скажут: «Ты ж моя тварь! Молодец. Служи верно!». И это не метафора. Это реальность, без которой невозможно общество вообще. Чем бы не занимался человек, всегда будут те, кто без причин оскорбит, проявит агрессию или крайнее неуважение. Причем чаще всего безосновательно. Просто оттого, что так захотелось! Оттого, что инстинкты бродячих псов на цепи подсказывают, что нужно лаять, когда кто-то подходит к хозяйскому дому. И чем громче лай — тем выше награда: сочная обглоданная кость. Но кроме псов, молчаливые, но гордые — по лесам да степям блуждают вольные стаи волков. Иногда слышен вой… его подхватывают другие волки со всех уголков тайги. В этот момент ты понимаешь, через дрожь, чувствуя нутром, что ты здесь свой. И когда случится беда — придут свои. Стоит только дать волю зову крови. Стоит только разжечь костер. Волки наблюдают молча, строят свое понимание основываясь на наблюдениях, на собственном опыте. Псы ненавидят волков за их силу, за их гордость и сплоченность. Волкам же нет дела до псов. Их больше интересует свобода и добыча. Сегодня на обед заяц, завтра сорванный с цепи пес, что возомнил себя сильнейшим…
Я вышел защищать леса, а значит иду по улице лесных монополистов, вершителей правосудия и властей. Здесь шикарные дома, изобилие мрамора и виноградников. Здесь на дорогих автомобилях золотые номера В666ОР 666RUS, а тяжелые животы поддерживают ремни из кожи рабов. Из кожи тех псов, что на цепи с аппетитом догладывают кость. Этот мир мне чужд. Он мне противен до рвоты. Но к сожалению, сегодня этот мир развивается все сильнее и сильнее! Не только все ресурсы земли моей принадлежат кому-то (но точно не мне и моему народу), но и нас самих давно считают за собственность. Чипы в головы разве что не поставили еще, и то дело времени. Не сегодня так завтра клеймо новой эпохи будет красоваться на наших лбах, а молодежь улыбаясь будет покупать на них в магазинах красивые чехлы. Девочки — розовенькие, мальчики — голубые. На этой улице я чужой. И когда я начинаю стучаться в двери, чтобы уточнить некоторые неудобные вопросы, на меня спускают псов, и я точно знаю, что, если бы я был неизвестным человеком, за которым стоят люди — меня бы давно уже тупо пристрелили. Как поступили с защитниками лесов в Сибири, как сжигали дома людям на Алтае, как сжигали машины в Карелии. Но если ты знаешь, что за одним человеком придут тысячи, здесь приходится обходиться цепными псами. Больше псов… еще больше… больше… фас! Хотя, о чем это я? Помню и мне пришлось лететь в машине на севере лишь потому, что кто-то не захотел, чтобы в их двери стучались…
Гррр… ладно! Отступим.
Недоброжелателей у меня гораздо меньше, чем соратников. Но волки не лают, а псы этим лаем заливаются без остановки! И по сему отвлекают порою от важности цели. От того, для чего я вообще на этом пути. Порою есть желание оставить все, плюнуть и сказать: «Да и хрен с вами!». Но не могу однажды своему сыну ответить, когда спросит он меня: «Пап, а где ты был, когда тайгу уничтожали?». Не могу сказать своим соратникам: «Простите, я сдался!». И не смогу однажды перед Богами своими оказаться, разводя в стороны руки: «Ваш храм под пилы пустили! А я молчал!». Ну уж нет. Если и прожить эту жизнь — так чтобы гордиться делами своими. Чтобы не стыдно было в старости по родимой земле гулять… хоть босиком. Жизнь зря прожить всегда можно. А остаться человеком да не бросить землю — это удел немногих.
Три десятка лет как землю нашу грабят да разрывают на части, люди пытаются кричать о том, что леса уничтожают. Что уникальная природа исчезает с лица земли! Кричат о том, что без войны превращаемся мы в колонию для иностранных инвесторов. Но страна то огромная. Грабить начали с Дальнего Востока, потом Сибирь, дальше север русский, а ныне и до центральной России добрались. В регионах, что поодаль от центра — народу то мало совсем. И даже если все кричать будут, никто не услышит. Приедет житель Дальнего Востока в Москву, скажет: