– Нет, это решительно невозможно! – возмущалась Красинда. – Какие же мы хрангелы! Не можем детей защитить! Позволяем им умирать голодной смертью!
– Ты подожди со смертью, – осадил ее Болтан, – что-то в сегодняшнем разговоре меня очень зацепило, сам пока не пойму что. Надо подумать...
– Мы только тем и занимаемся, что думаем, – не унималась Красинда, – а тут не думать – тут прыгать надо!
– Зачем прыгать? – изумилась Толчунья. – Это какой-то новый способ волшебства?
– Это анекдот, – сказала Мудрица, – разве не знаешь?
– Нет...
– В клетке. С обезьяной. Подвесили к потолку связку бананов, – нехотя начала рассказывать Мудрица, удивляясь, как это можно не знать такой старый, всем известный анекдот. – И поставили табурет. Обезьяна пару раз подпрыгнула, потом подумала, встала на табурет и достала бананы. В эту же клетку посадили алкоголика. Повесили бутылку. Он прыгал, прыгал, раз сто. Ему говорят: «Да ты подумай!» Он отвечает: «Что тут думать, тут прыгать надо».
Толчунья внимательно смотрела на Мудрицу. Она явно ждала продолжения.
– Все, – сказала Мудрица, чтобы обозначить конец анекдота.
– Ну? – спросила Толчунья.
– Что – ну?
– Достал он бутылку?
Мечтан трясся в беззвучном смехе, Форчунье было интересно, как Мудрица станет выкручиваться, а Красинда и Болтан бесстрастно наблюдали, как Толчунья невольно становится персонажем новой версии бородатого анекдота. Мудрица уже приготовилась долго объяснять, в чем соль и почему последняя фраза должна вызывать смех, но потом, представив, сколько придется потратить сил и слов, решила не браться за это неблагодарное дело.
– Да. Достал, – ответила она.
– Ничего смешного, – ледяным тоном произнесла Толчунья. – Спиртное никому еще не пошло на пользу. Лучше бы этому несчастному человеку тоже поручили бы бананы доставать.
Мечтан, не в силах больше сдерживаться, хохотал так, что у него слезы потекли. Форчунья с Красиндой тоже не удержались от смеха. Даже Болтан улыбнулся.
Мудрица вздохнула:
– Толчунья, ты абсолютно права. Удивляюсь, как до тебя это никому не приходило в голову.
После приступа безудержного веселья каждый задумался о своем, хотя, по большому счету, все они тревожились о детях...
***
Старшие мальчишки готовились ко сну. Разговор переползал с одной темы на другую, и оказалось, что обсуждать-то им собственно нечего: ничего не происходит, на важные вопросы нет ответов, впереди – неизвестность и неопределенность. Ник понимал, что говорить об этом нельзя – оживут страхи и беспокойство, а если уж они – самые старшие – поддадутся тревоге, то что говорить о девчонках, о младших детях... Вдруг в дверь тихонько постучали.
– Можно?
– Заходи, Джонни, – сказал Грег. – Не спится?
– Не спится, – смущенно улыбнулся Джонни.
– Да ты садись, – ласково посмотрел на него Френк (Джонни любили все). – Что там у вас?..
Джонни сказал, что все уже уснули, а он вот не может, и решил заглянуть в гости.
– И правильно! – одобрил Антон. – Хочешь – спи у нас...
– На моей кровати, – подхватил Питер, – а я в кресле устроюсь.
– Какой ты добрый, – ядовито проговорил Френк. – Мать Тереза!
Питер удивленно посмотрел на него:
– Не понимаю причины твоего сарказма.
– А и не надо меня понимать. С собой разберись, умник.
– У меня, по-моему, с собой проблем нет. Кроме того, я не думаю, что умник – это плохо. А по твоему тону этого не скажешь.
– Нормальный у меня тон, – сквозь зубы процедил Френк.
Теперь уже все присутствующие смотрели на него с удивлением.
«Не хватало еще ссоры!» – подумал Ник.
– Френк, а есть эмоции, которые ты не мог бы сыграть? – поспешно сменил тему Марио. – Говорят, что дети-актеры могут даже больше, чем взрослые.
Дино поддержал его, и постепенно все втянулись в разговор о любимых фильмах и актерах. Проболтали почти час.
– Ладно, пойду я, – спохватился Джонни, – засиделся. Френк, ты меня не проводишь? Я темноты боюсь.
– Конечно.
Как только они вышли, Джонни сказал:
– Ты напрасно сердишься, ничего уже не изменишь. Она по-настоящему любит Питера. А ты своей злостью только хуже делаешь.
Френк опешил:
– Ты о чем?
– О тебе.И Наташе. И Питере, – спокойно ответил Джонни.
– Ты-то откуда знаешь? Неужели видно?
– Да нет... Ты ведь очень хороший актер, – улыбнулся Джонни. – Только понимаешь, я последние два дня вижу мысли. И чувства. Всех.
Джонни произнес это так естественно, что Френк моментально поверил: так оно и есть.