— Это вас после какой по счёту бутылки озарило? — подозрительно уточнила Аталь, прикидывая количество пустой посуды и раздумывая, могут ли опьянеть вампиры и сколько нужно вина, чтобы сразить Тёмного Повелителя.
— Ты можешь хоть немного побыть серьёзной? — вздохнул Нохэмиле.
— Ага, как только меня перестанут пугать мрачными страшилками и перестанут обделять вином. Такое ощущение, что без бутылки в этом деле разобраться просто невозможно. Вот и Анрэй туда же — сначала наливает, потом забрасывает полезной информацией.
— Какой? — заинтересовался Крис.
Девушка вкратце рассказала. Потом подробно. Потом — со всеми деталями, которые удалось припомнить. Кристарн оживился, перестал напоминать застывшую статую и внятно объяснил любимой, что от неё требуется, а именно — постараться улучшить защиту, научится отражать (а в идеале и управлять) чарами обольщения. Девушка недоумённо похлопала ресницами, но что возразить не нашла.
Новоиспечённые учителя немедленно активизировались и, перебивая друг друга, засыпали целительницу рекомендациями и советами. Аталь покорно выслушала, дождалась паузы в двухголосом хоре и, злорадно улыбнувшись, выдала на-гора первый десяток вопросов. Мужчины, запоздало понявшие, куда они вляпались, да ещё и по своей доброй воле, хором застонали, но принялись отвечать.
— Торжественная церемония. Длинная и нудная. Высоченные каблуки, сводящие судорогами неподвижные ноги. Сотня шпилек, маленькими гвоздиками пригвоздившие волосы прямо к черепу. Неестественно ровная спина, уже порядком уставшая от такой выправки. Колючие взгляды окружающих — приторно-сладкие, насмешливые, оценивающие каждый вздох, контролирующие каждое движение. И отголоски перешептываний за спиной… да они просто завидуют моему восхитительному, волшебному свадебному платью. Я безумно хочу свадьбу и его — ведь он самый чудесный, красивый, добрый нежный мужчина в мире — мой Нохэмиле, и я…
— Довольно! — должно быть, в сотый раз за сегодня, зазвучал усталый голос Кристарна, разрушив тонкую паутинку наведённых чар. Нохэмиле остановился в нескольких сантиметрах от лица девушки и лукаво подмигнул.
Аталь разочарованно вздохнула и виновато посмотрела на любимого. Ей никак не удавалось уловить принцип разрушения чар. Если вампир действовал напористо — девушка, возмущённая посягательством на свою независимость, сбрасывала обольщение легко и просто. А при мягком воздействии на сознание ничего не получалось. Раз за разом самодовольный вампир крушил её оборону, навевая несуществующие желания и подчиняя своей воле.
Аталь злилась, ругалась и очень старалась, но от этого ничего не менялось. Но самым ужасным было осознание того, что сидевший неподалёку Крис, верный своему слову не спускать с неё глаз, точно так же раз за разом переживает все её чувства, включая и притяжение к тёмной сущности вампира.
— Думаю, на сегодня хватит. Я устал, словно сутки занимался тем, чего добиваюсь уже третий день, — подытожил Нохэмиле и послал воздушный поцелуй разочарованной девушке. — Не огорчайся. У тебя, правда, неплохо получается, просто не хватает основы — эмоции, на которой ты могла бы строить отражение. Жаль, что ты не умеешь ненавидеть. Попробуй вспомнить, что ещё у тебя вызывает чувства, противоположные любви, только не трогай больше занудные церемонии — это так банально. До завтра!
Вампир прощально махнул рукой, покосился на предрассветное небо и быстро скрылся. Аталь проводила его взглядом и уселась на многострадальное бревно рядом с задумчивым дроу. Кристарн оторвался от созерцания природных красот, медленно проявляющихся из темноты, и ободряюще подмигнул девушке.
— Моя очередь, любимая. Показывай свою защиту. Исправила там, где я смог пройти?
Девушка застонала и уткнулась лбом в его плечо. Подлые тёмные решили подтвердить свою подлость и тёмность, загоняв её до изнеможения. От полученных знаний и практически беспрерывных занятий Аталь в который раз почувствовала себя наивным студентом, решившим за ночь перед экзаменом впихнуть в свою многострадальную голову весь год учёбы.
Крис, не знающий никакой жалости, когда речь шла о жизни его любимой, использовал каждую минуту, доводя менторскими замечаниями до бешеного раздражения, прерывая занятия только на еду и сон. Девушке даже сны перестали сниться — она просто проваливалась в спасительный отдых, едва коснувшись головой подушки. Но тёмный был неумолим, и каждый день увеличивал нагрузку, требуя всё больше и больше…
В очередной раз напомнив, что речь идёт о её же благе, Аталь вздохнула и подняла щит.