– Мам, какое сейчас число? Я уже пропустила все сроки поступления?
– Сегодня 24 июля. Не переживай ты так, сейчас тебе нужно думать о своем здоровье, а потом уже о поступлении. Еще есть время, а пока тебе нужно полностью придти в себя и восстановиться, чтобы с новыми силами покорять вершины.
Мирра ей улыбнулась. Вскоре приехал и Лиам. Он почти ворвался в палату, сразу подбегая к кровати дочери. Он порывисто поцеловал ее в лоб и расположился рядом, обнимая Рэнну. Теперь и с его плеч упал тяжелый груз переживания за здоровье Мирры. Они пробыли вместе, пока часы посещений не закончились. Рэнна и Лиам попрощались с дочкой, обещая приехать снова в вечерние часы приема и привезти некоторые её вещи, чтобы не было так скучно. Пару ее любимых книг, телефон, чтобы позвонить подругам, и что-нибудь еще. После их ухода снова заглянула медсестра с обеденным подносом. Обед, как и ожидалось, не пестрил разнообразием. Постный суп-пюре и кусочек белого хлеба, наверняка диетического. Тяжелой пищи, требующей дополнительной нагрузки пищеварительной системы, понятное дело, есть нельзя.
Так и начался период реабилитации Мирры. Дни летели за днями, ни чем особым друг от друга не отличаясь. Через некоторое время восстановления Мирра могла уже выходить из больницы, чтобы погулять на ее территории. Когда она позвонила своим подругам, те были очень рады ее пробуждению и стали ее частыми посетителями. Родители тоже при любой возможности навещали дочь. Это удавалось в основном вечером, утреннее посещение занимали подруги. Рэнна больше не пропускала рабочие дни, полностью погрузясь в работу. В большей мере работал и Лиам. Все в их семье начинало потихоньку налаживаться. Больше здоровью их дочери ничего не угрожало, врачи тоже не видели причин для беспокойства – восстановление шло по плану. Мирра тоже старалась взять себя в руки: выполняла все рекомендации врачей, часто гуляла, общалась с подругами, читала книги, просматривала себя в рейтингах вузов – одним словом, всеми силами пыталась вернуться к обычной своей жизни. Но образ мальчика с крыльями то и дело всплывал у нее в голове. Она скучала по нему. Но можно ли скучать по тому, кого нет? Или…
Часто вечером, когда всё здание больницы погружалось в темноту и сон, Мирра не спала и сидела у окна, наблюдая за движением ночного города. Она думала о нем, воспроизводила в памяти его черты лица, всё время проведенное вместе. Этого времени было мало, но почему Мирра так успела к нему привязаться? Неужели хватило месяца, чтобы влюбиться? Хотя по ощущениям они не пробыли вместе и двух недель. За такой короткий срок?
– Есть ты или нет? Мне это все приснилось? Бредни моего сознания? Но я же помню все в мельчайших подробностях, ни один сон так хорошо не запоминается. И как мне проверить твое существование? Может и правда нет тебя? И имя, и голос, и внешность, и характер – неужто всё это я придумала? Да, ты, конечно же, мне не ответишь, – говорила Мирра, стуча пальцами по оконному стеклу. В палате было темно, и только прикроватный маленький светильник полукругом освещал пространство. Ангел никак не хотел выходить у нее из головы, как Мирра только не пыталась отвлечься. Ей снова хотелось его увидеть, пусть даже в мимолетном сне. Перед тем как лечь спать, она старательно воспроизводила в памяти его образ, но мир грез одаривал ее лишь темнотой. Единственное место, где она могла его отыскать – воспоминания, которые как будто с каждым днем норовили исчезнуть вовсе. Говорят, чем чаще ты придаешься приятным воспоминаниям, тем быстрее эти воспоминания сглаживаются, бледнеют и уже не приносят тех эмоций, которые были изначально. Мирра об этом тоже думала. И чтобы в один прекрасный день не забыть о нем и его существовании, она карандашом нарисовала его портрет и подписала в углу его имя, старательно выводя каждую деталь. Хорошо, что в свое время она серьезно взялась за рисование и живопись. Не умей она рисовать, портрет ангела мало что имел бы общего с действительностью. Рисунка оказалось ей недостаточно, и Мирра решила подробно написать о проведенном в коме времени. Как она проснулась, как он впервые предстал перед ней, как они сидели и беседовали на облаках – в общем, все и в мельчайших подробностях, пока память ее была достаточно свежа.
Так она провела все время реабилитации. С каждым днем она чувствовала себя все лучше, питание становилось все более разнообразным и вкусным, что свидетельствовало об улучшении самочувствия и приближении дня выписки. Наконец этот день настал. Мирра с самого утра начала собирать свои, размещенные по всей палате, вещи и заранее прощаться с соседствующими с ней пациентами – она успела подружиться со всеми на этаже. Ее настроение заметно приподнялось, как-никак привычная жизнь уже ждала ее за порогом медицинского учреждения. Родители заехали за ней в обед. Их лица озаряла радостная улыбка, их воодушевленное настроение передалось и Мирре. Подруги встречали ее с большим букетом чуть голубоватых пионов. Она, как только увидела эту красоту, не смогла сдержать восторга. Попрощавшись с персоналом больницы и поблагодарив каждого за труд и работу, Мирра вместе с родителями и подругами вышла на улицу, покидая уже привычные стены. Солнце встречало ее теплыми лучами августовского дня. Вот она уже сидела на заднем сидении семейной машины и, прижимая пионы как можно ближе к себе, смотрела в окно на проносящиеся мимо городские панорамы.