– Ну, выпускной и выпускной, что с того-то? Это не повод пищать от радости, – говорили они.
В таком духе пролетел последний детсадовский день. Потом же началась настоящая кутерьма. Пришли мамы и папы, бабушки и дедушки и принялись одевать мальчиков в брюки и рубашки, а девочек в красивые платья.
– Смотрите мы все как настоящие принцессы! – восторгались девочки.
– Ну, ты и пижон! – смеялись друг над другом мальчики.
–А сам-то себя видел? Сам на пингвина похож!
Вот такие разговоры вели между собой мальчики, непонятно где они только понахватались таких слов. Вся группа была наполнена голосами детей и родителей. Волнение, радость, томящее ожидание, смех, – все это витало в воздухе. Лино бы тоже витал в воздухе, если бы помещение было достаточно свободным для того чтобы расправить крылья. А так он внимательно наблюдал, как Рэнна заплетает Мирру и пытался повторить ее движения с воображаемыми волосами. Правда, если бы в его руках действительно были настоящие волосы, то они бы спутались в один большой колтун. Из него бы вышел не очень хороший парикмахер, но зато ангел-хранитель из него хоть куда. Скоро все приготовления подошли к концу, и все поспешили в большой зал для общественных мероприятий.
В общем, опуская дальнейшие формальности можно сказать, что этот день прошел замечательно, все остались довольны и дети, и родители. После торжественной части все выпускники с их родителями отправились в кафе, где устроили праздничный банкет. А вообще, мало кто в мельчайших деталях запоминает это торжество, так произошло и с Миррой. Она только запомнила, как в кафе ее подруга (клиентка ее всемирноизвестного ресторана) разлила клубничный коктейль на ее платье. Это оказалось самым запоминающимся событием, поэтому уже, будучи взрослой, Мирра только его и могла вспомнить при упоминании выпускного в детском саду. Ну и еще разве что, как она делилась впечатлениями с мамой по дороге домой. Но вот какими впечатлениями, Мирра вспомнить не могла, как ни старалась. Но этот день не канул в пучину забытия, все в мельчайших подробностях запечатлел в своей памяти Лино. Но поведать об этом он никак не мог. Пока что…
3
Следующим этапом в жизни Мирры была школа. Школа– что за удивительная пора! При прочтении этого предложения взрослые улыбнулись (возможно), а дети покрутили пальцем у виска. Ты серьезно? По-твоему контрольные работы по алгебре, химии и не дай бог по физике, столовская еда, длинные уроки, холодища в осенний период, когда не включили отопление – это удивительно? Да что с тобой такое? Нет, ну может быть, кому-то и повезло: вкуснющий шведский стол, физика – любимый предмет, всегда теплые классы, но в моей школьной жизни таких чудес не произошло. Но даже несмотря на это, я называю школьное время удивительной порой. Можете со мной не соглашаться, дело ваше. А вообще повествование сейчас ведется совсем не о моей школьной жизни и ни в коем случае не о вашей, поэтому вернемся к школьным временам Мирры.
Подопечная Лино пошла в школу, а это значит, что он снова подвергался сидению на сорокаминутных уроках в течение одиннадцати лет. Но это ангела совсем не огорчало. Разве могут какие-то иногда скучные лекции учителей на протяжении годов помешать ему находиться рядом со своей подопечной? Конечно, нет! Какие глупости! Кроме того, всё, что было можно, он уже выучил будучи ангелом-хранителем Дины, поэтому на болтовню преподавателей он уже почти не обращал внимания. Лино сидел в классе на подоконнике и наблюдал за тем, как Мирра на переменах сначала скромно сидит одна, а потом уже начинает общаться с одноклассниками и заводить друзей. Ангел видел, как она внимательно слушает учителей и старательно записывает необходимое в тетради. Не ускользали от него и записки, тайно передаваемые учениками друг другу. Что же в них может быть написано? Признание в любви или же простое «ты дурак»? Лино, иногда не удержавшись, подсматривал в детские каракульки, а потом, смеясь, снова садился на свой любимый подоконник. Иногда же, когда соседа по парте у Мирры не было, он садился рядом с ней, что приносило ему несомненное удовольствие. Так ангел заглядывал в тетрадки Мирры и наблюдал за тем, как корявые закорючки с течением времени превращаются в ровные и аккуратные буквы.