— И что ты делаешь?
— Отлавливаю этих зайчиков… и честно предупреждаю, что если не будут сотрудничать, дома получим втык. Им как не странно тоже подобную муть из дома пишут.
— Так… что там про Ларифа? — завернула она тему в прежнее русло.
— Ларифа? — похлопала глазками несколько сбитая с толку Мара. — А! Он учится в первом спецклассе шестого класса. Сколько ему точно не знаю, но выглядит постарше тебя года на три. Он такой лапочка. Так и чешутся руки при встрече по щечкам потрепать! При взгляде на него все время вспоминается мой медвежонок, с которым я в детстве не расставалась! В общем, милашка!
— Милашка — это что ты можешь о нем сказать? — с великим терпением взирая на неподдельный восторг одноклассницы, спросила Майя.
— О! Нет, конечно! Еще он очень вежливый. Нет. — поспешила заверить она. — Здесь все ученики в толь или иной мере воспитание дома получили! Просто его поведение… оно как‑то неощутимо отличается от того, что я вижу обычно. Я узнала, что крол Воксторы — это очень сильный и древний род в Кариле. К стати я слышала, что он очень часто соперничает с вашим. Ты уверенна, что в том письме твои родители намекали именно подружиться с Ларифом?
— Не бери в голову все слухи и сплетни о соперничестве Сайори и крол Воксторов. Это не самое благодарное занятие — разбираться в этом вопросе. В политике друг ты или враг решается после обнародования вопроса, ради которого стороны встречаются. Если они дружат — то об стену этого союза разобьются все противники. Но если интересы спорные и они начинают что‑то делить — звон на все королевство стоит.
— Знакомая ситуация, — хмыкнула Мара. — В торговле такое тоже не редко бывает. Но вернемся к Ларифу. Он из очень богатой и знатной семьи, но в нем нет ни капли надменности. Это что‑то такое неуловимое, что отличает его от других и привлекает внимание. Обычно от общения с благородными… за некоторым исключением, — добавила она, взглянув на Майю, — остается осадок, что собеседник как бы смотрит на тебя с высока. Ну не знаю… превосходство, свое доказывает, что ли. И это в большинстве случаев не специально. Просто у них такая естественная реакция организма. Поведение, впитанное… нет, их скорее кормилицы вскармливали… поведение, заложенное кровью. Ты тоже в исключение попадаешь. Никогда не было от тебя ни грамма высокомерия или пренебрежения. Такое ощущение, что тебе это просто не интересно. А у него… он кажется выше всего этого! И ему ничего и никому доказывать в плане превосходства не надо. Я как‑то вдела его в обществе Найра сон Локклеста, так знаешь, он даже с ним общается запросто. Хотя тот гораздо старше его и в будущем, станет Верховным Магом.
Эти ощущения Мары от общения с пока неизвестным шестиклассником показались Майе какими‑то знакомыми.
«Где я встречала подобное»? — задумалась она на мгновенье. — «А… потом пойму, когда на него погляжу».
— К слову, о сон Локклесте. Я и не думала, что ты с ним можешь быть знакома настолько, что в прошлом году он к тебе на день рождения приходил! А ты тогда насколько помню так и не появилась! — укоризненно заметила она.
— Я по дороге ногу подвернула! — со смешком ответила Майя, непроизвольно улыбаясь, вспоминая тот вечер. — И именно из‑за Найра. Мы с ним по дороге столкнулись.
— Да. Кажется, что‑то подобное мы слышали, — кивнула Мара. — А еще слышали слухи о вашей якобы помолвке. Правда, как такое возможно?
— Совершенно невозможно! — усмехнулась девочка. — Все это только глупые сплетни. Он уже обручен. Между прочем, с одной из дочерей Императора.
— Откуда подобная информация? — удивилась Мара. — А как же запрет на обручения?
— А он у нас исключение, — рассмеялась она глядя на забавно — вытянувшееся выражение лица девушки. — Ему разрешен брак после двадцати лет. Притом в супруги он может себе выбрать девушку с магическими способностями своего возраста. Это единственное исключение из закона «о браках магов».
— А почему я не знала?
— Ну, это действительно очень редкое исключение. И касается только будущего Верховного Мага Империи. Даже Наследный Принц Империи должен будет ждать своего тридцатилетия.
— Если бы все девушки хорошо изучили этот закон, то Найру тут пришлось бы туго. Желающих видеть его своим мужем… тут такой бы шум поднялся!
— Ничего бы не поднялось, — покачала головой Майя. — В его двадцатый день рождения была заключена помолвка. У наших красавиц не было ни единого шанса. А сейчас он совершенно недосягаем. Помолвку разорвать нельзя.
— Эх… ну да ладно. Значит сон Локклест — отыгранная карта, — заключила девушка. — А у тебя нет на примете неженатых парней похожих на Найра?