— Эдвард, там опять пришла эта кошка драная, — сообщила Анаис, оторвав его от изучения документов. — Я бы ее не пускала, но она пронырливая.
— Чего-чего? — не понял Эд.
— Я про Элинор.
— Не говори про нее так. Она же моя жена.
— Бывшая жена.
— Ну и что?
— Наверняка пришла что-то еще у нас отсудить. — Анаис закатила глаза.
Элинор в семье Эдварда не любили. С самого начала она не вызвала ни у кого восторга, а когда сбежала от Эда после смерти сына, то ее и вовсе возненавидели.
— Не у нас, а у меня. Ну да ладно. Я сейчас.
Эдвард убрал голограмму и отправился в прихожую. Там его ожидала женщина, в которой было очень непросто узнать Элинор.
Элинор всегда была блондинкой с мягкими волнистыми волосами. Она носила одежду пастельных тонов — персиковую, мятную, незабудковую. А ещё очень любила блестки и мех. Ни один предмет ее гардероба не обходился без меховой или блестящей отделки. Сейчас же перед ним стояла темноволосая незнакомка в огромных чёрных очках и черном пальто, которое доставало чуть ли не до самого пола.
— Нужно поговорить, — заявила она и вцепилась мертвой хваткой в запястье его руки.
— Ты покрасила волосы? — глупо спросил Эд.
Этот факт его так удивил, что он даже не заметил, насколько Элинор была взволнована.
— Я должна сказать тебе кое-что важное, — произнесла она.
— Но зачем ты их покрасила?
— Эдуард! — воскликнула она.
Французское имя резануло слух. Его уже давно так не называли — даже в документах теперь написано «Эдвард».
Эд с непониманием уставился на Элинор и, наконец, увидел, что она выглядит обеспокоенной, словно случилась какая-то катастрофа.
— Что-то произошло? — сглотнув, спросил он.
— Все не так, как кажется, — ответила Элинор. — Все гораздо серьезнее. Никому не доверяй. Никому, слышишь?!
— Чего?.. — Эдвард ожидал услышать что угодно — пожар, потоп, землетрясение. Но это заявление совсем сбило его с толку.
— Я не могу всего тебе рассказать, но могу предупредить. Не доверяй агентству. Не доверяй никому. Все на самом деле не так, как выглядит. Не позволяй им тебя обманывать.
— О чем ты?
Она глянула на экран часов, будто куда-то опаздывала, и поспешила к двери. Эдвард был уверен, что смотрела она там вовсе не на время — наручные часы уже давно перестали показывать только его.
— И никому не говори об этом разговоре, — сказала она на выходе. — Ни Гюставу, ни Жаклин, ни своей сестре. Никому.
— Что? Подожди! Какой же это разговор?! Объясни внятно. О чем ты говоришь?
— Еще рано. Но ты должен быть осторожен. — Она взглянула на него. Из-за темных очков совсем не было видно ее глаз, но Эдвард почувствовал, что в них полно печали. — А теперь прощай, Эд.
Он совсем ничего не понимал. На секунду ему показалось, что Элинор сошла с ума, но она совсем не походила на слетевшего с катушек человека.
Хотя откуда ему знать, как должны выглядеть ненормальные? Может, из-за нервов она действительно поехала крышей.
Элинор ушла, оставив Эдварда теряться в догадках. Он так крепко задумался, что не заметил, как сзади подкралась Анаис.
— Что ей было нужно? — спросила она.
— Ничего, — ответил он.
— Ее давно не было видно. А сейчас заявилась вся такая загадочная. Ты видел, что она сделала с волосами? Жуть.
— Да, жуть, — отрешенно ответил он.
— Так что она хотела?
— Ничего она не хотела. Просто зашла забрать… кое-что. Ладно, мне надо заняться делом, — резко перевёл он тему. — Я там пытался придумать, как можно спасти кучу людей, когда меня так бесцеремонно стали донимать всякой ерундой.
После этих слов Эдвард двинулся обратно в библиотеку, не дав Анаис возможности спросить что-то ещё.
Обычно он ничего от сестры не утаивал. Но этот визит Элинор был таким странным, что Эдвард решил держать слова бывшей жены в секрете, как она и попросила. По крайней мере, пока он не поймёт, что все это значило.
Хоть они и развелись после страшной трагедии, он не ненавидел ее так, как ненавидели ее остальные члены семьи. Отношения после развода у них были нормальные. Эдвард её даже не осуждал. Он понимал, что она хотела избавиться от всего, что напоминало ей о смерти ребёнка. Возможно, он и сам хотел избавиться от того же. Больше всего о трагедии им напоминали они сами, потому развод был единственным выходом.
Если бы Эдвард рассказал Анаис о том, что ему сообщила Элинор, то сестра бы точно разразилась дикими ругательствами и высказала о ней все, что думала. За два года Эдвард уже такого наслушался, и сейчас у него совсем не было настроения для негатива. Негатива на сегодня и так было достаточно.