Войдя в небольшую комнату в железной обивке, Вадим со свойственной ему царственностью сел на стул напротив сокурсницы и, повернув голову набок, полуулыбнулся. Замученная Юля с беспокойством и огромным смущением кидала на него свой взгляд, а сильный румянец опять заиграл на ее лице.
— В этот раз… — неуклюже начала она и кинула взгляд на Вадима. Тот молча слушал.
— …я немного… — опять на него посмотрела, выжидающе.
— …перестаралась, — она сглотнула. — И… — еще один короткий взгляд, сопровождаемый долгой паузой.
— Продолжай, я не буду за тебя говорить, — спокойно произнес Вадим.
— Это все эмоции… Извини, что… — ее лицо полностью пылало, — так получилось. Мы, то есть я… — она всматривалась в лицо Хранителя, — не хотела тебя подставить.
На спокойном лице Вадима еле заметно сжались губы, а глаза на мгновение похолодели.
— За это как раз я должен поблагодарить тебя. Ты мне очень помогла.
Юля удивленно заморгала и с облегчением выдохнула:
— Правда?
— Угу, — дружелюбно кивнул Хранитель.
Девушка облегченно улыбнулась, периодически кидая взгляд на парня. Вдруг Вадим встал, обошел стол, разделяющий его и Юлю, и произнес, наклонившись:
— Правда, спасибо, — и поцеловал в щеку.
Юля залилась румянцем и засияла, но все быстро прекратилось, как только Вадим произнес ей на ухо:
— …но я надеюсь, ты подохнешь на этих рудниках, — и после смешка добавил: — И правда, перестараться так легко, когда эмоции зашкаливают.
Не глядя в сторону застывшей в немом шоке девушки, Хранитель подошел к двери, а затем, кое-что вспомнив, жизнерадостным тоном произнес:
— Уверен, ты с этими идиотами никому не расскажешь о моей причастности сама знаешь к чему. Для вашего продолжительного блага, — и вышел из камеры для допросов в абсолютно пустую комнату, о чем настаивал заранее.
*** *** ***
Следующим утром за поздним завтраком Пенелопа узнала меру наказания тех троих. Девушка посчитала ее слишком жестокой.
— Пожизненное заключение? А не много ли? — она посмотрела на брата в поисках поддержки, ведь обвиняемые были его друзьями, но, к своему удивлению, ее не обнаружила.
Единственная причина этого, которая, сказать по правде, была Пенелопе более чем приятна, представлялась ей настолько же немыслимой и призрачной, как и ее вчерашняя надежда, что именно брат пришел ей на помощь. Забавно, что Ландор тоже был ее братом, но двоюродным, так что ее надежда наполовину, но сбылась. В тот момент Пенелопа и правда была не одна.
После завтрака она в сопровождении двух стражников поехала на тот самый рынок и приобрела у торговца половину его товара в знак благодарности и заказала еще несколько. В дальнейшем Пенелопа каждые три-четыре месяца приходила в его лавку приобрести ту или иную картину.
У семьи Ландора тоже был поздний завтрак, поскольку они также были привлечены к расследованию. Его родители, коротковолосые маги Огня, сидели за столом с сыном и дружно общались.
— И на сколько баллов наша дорогая племянница написала экзамен? — спросила мама Ландора, подливая себе чай. Ее светлые волосы были аккуратно уложены в элегантную прическу и украшены ажурной заколкой.
— Не думаю, что так скоро будут результаты, — сомневался Руслан, потирая отросшую черную щетину.
Глазами, носом и цветом волос Ландор был похож на маму, а нижней частью лица и структурой волоса — на папу.
— Нет, результат уже известен, — возразил Ландор, дожевывая булочку. — Мне было интересно, поэтому я попросил господина Олега проверить ее работу первой и оповестить меня. Письмо уже пришло. У нее сто баллов из ста. Да-а, я сам в шоке.