Он сел на кровать, которая протестующе скрипнула, и положил голову на руки.
— Мы еще не везде посмотрели.
— Ты имеешь в виду кухню, на случай если я запихал ее под раковину, не так ли?
— Давай убедимся, что ты этого не делал, — предложила Кэт. — Тебе и раньше удавалось меня удивить.
Много времени это не заняло. Они также нашли старую одежду в ящиках комода и шкаф, набитый ненужными вещами. Они блуждали по дому в сгущающихся сумерках. Как раз тогда, когда на небе возник узкий серпик луны, Кэт обнаружила фонарик. Потом они нашли вход на низкий чердак. Осмотрели и его. Много следов насекомых, остатки асбеста. Вероятно, здесь было много термитов, убийц собственности. Но никаких признаков тела.
Лей не было, и они не нашли ни одного свидетельства, что она здесь была.
Они были разбиты, даже напуганы. Прошли весь этот путь — и теперь ничего. Рей принес из машины вторую бутылку французского вина. Кэт нашла в кухне небольшие бокалы и тщательно их протерла. Они пили вино и грелись у каменного камина, в котором Рей развел огонь. Он подкинул еще пару поленьев, поворошил их, вызвав снопы искр.
— Ты знаешь, мы нарушили границы частной собственности, совершив взлом или что-то в этом роде.
— Я просто скажу, что производила подробную оценку. Ты не забыл открыть дымоход?
Он улыбнулся:
— Ты говоришь прямо как Лей, которая никогда мне не верит. Конечно, я открыл дымоход, прежде чем поджег эти поленья. Я больше не хочу кончать жизнь самоубийством, что бы ты обо мне ни думала.
— У меня есть планы, — сказала она, понимая, что это звучит заносчиво, но ничего не могла с собой поделать. — И каждый из них требует, чтобы я дожила хотя бы до сорока лет.
— Кэт, — сказал он.
В его глазах играли отблески пламени.
— Да?
— Я благодарен тебе.
Она ему не поверила, но от этого почувствовала себя нехорошо.
Кэт спала в спальне, которая находилась в подвале. Посреди ночи она проснулась.
Она взбила подушки и закрыла глаза.
Все равно не спалось.
Посмотрела на часы: три утра.
Слишком рано вставать — слишком поздно читать.
Она снова взбила подушки, положив одну из них туда, где должен был быть мужчина, если бы он здесь был.
Закрыла глаза. Воздух был спертым и тяжелым, она жалела, что не открыла окно.
Подумала о Рее и Лей.
Открыла глаза.
Увидела на стене тень, которой там не должно было быть.
Ощутила мучительную пустоту внутри. Тень сдвинулась с места и увеличилась в размерах. Окно закрыто шторами. Темно. Откуда может взяться тень? Что-то парило над землей.
Теперь Кэт увидела, что это что-то было не на стене, а появилось из стены — черная масса, по форме и размерам напоминающая дверь. Но оно было живым, она чувствовала его, ощущала его, смотрела на него.
Внутри у нее все похолодело; она затаила дыхание и не могла оторвать взгляда. Однако не смела и всматриваться.
— Это я.
В дверном проеме, освещенном светом из коридора, стоял человек.
На какой-то ужасный, краткий миг она подумала, что видит Тома. Он был зол на нее — таким сердитым она его никогда не видела. Он подошел ближе. К ней вернулся дар речи. Ее крик, наверное, был слышен на всей старой Таквитц-лейн.
ГЛАВА 21
Появился свет, и в комнату вошел Рей. Он казался таким сильным.
— Что? Что случилось? — спросил он, смущенно оглядываясь по сторонам.
Кэт включила лампочку.
— Я видела это! Я видела…
— Что ты видела?
Она потерла глаза:
— Я кричала, да? Извини.
— Ночные кошмары?
— Наверное.
— Хорошо, значит, я тебе не нужен?
— Думаю, нет. Точно нет.
Он задержался у двери:
— Слушай, Кэт, ты должна это знать. Я замерз и пошел за одеялом в верхнюю спальню. Я кое-что нашел.
— Правда?
— Фиолетовую рубашку Лей, в которой она тогда была.
Кэт поежилась и натянула одеяло до плеч. Ей сейчас трудно было думать о какой-то старой рубашке, которую он нашел.
— Кэт, с тобой точно все в порядке?
— Нет, не все. Я видела чертового призрака. Сначала я подумала… потом поняла, что там была черная дверь, парящая возле двери. Я увидела его, а оно увидело меня. Я здесь больше не останусь! Боже, что было бы, если бы ты не появился? Что бы оно со мной сделало? Прекрати смеяться!
— Ты видела… дверь?
Кэт сбросила одеяло и спрыгнула с кровати. Глаза Рея расширились. Она вспомнила, что, кроме бикини, на ней ничего нет. На Рее были семейные трусы. Свет заставлял его кожу мягко светиться.
— Очаровательная ты девушка, не так ли? — проворчал он.