— Судя по тому, что после удара лошади у него нет переломов, ему действительно везет, — произнес Адрио.
— Так, пойдемте, — с этими словами Ландор повел друзей и троих стражников за собой. На заднем фоне ко второму входу в больницу, более широкому, несли на носилках пострадавшего, жутко кричащего из-за окровавленной ноги.
Поднявшись на второй этаж, Ландор, Пенелопа, Адрио и остальные прошли через коридор и подошли к нужной палате. После короткого стука Ландор открыл дверь, по обеим сторонам которой уже заняли пост двое стражников.
— О! Привет! — обрадовался Евграф, увидев старых знакомых. Он сидел на койке с книжкой на коленях, в палате больше никого не было. На нем была надета свободная пижама светло-коричневого цвета, но даже через нее кое-где было видно, что торс Евграфа с правым плечом и предплечьем был перевязан. Рукав на здоровой руке был закатан из-за капельницы. Лицо Евграфа было бледным, но общий болезненный вид, который присущ всем пациентам, был скраден энергично пляшущими в глазах огоньками. — Очень рад вас всех видеть! — сказал он таким знакомым для всех голосочком.
Евграф суетливо принялся убирать книгу в сторону и садиться, опасно покачнув капельницу, одновременно с этим глаза Ландора расширились пропорционально накатившемуся ужасу.
— Аккуратно! Капельница! — с этими словами он дернулся к нему.
— Да-да, я совсем забыл о ней, — Евграф быстро подвинул капельницу поближе левой рукой и спустил ноги на пол.
— Как можно забыть, когда в твоей руке что-то торчит? — недовольно воскликнул Ландор и поежился.
— На такие мелочи ты мало обращаешь внимания, не так ли? — спросила Пенелопа у Евграфа, тепло, но сдержанно улыбаясь. Она подошла к нему поближе. — Здравствуй, давно не виделись.
— Да, — Евграф смущенно согласился и хотел было что-то добавить и сделать какое-то движением здоровой рукой, но потом передумал. — Присаживайтесь! Адрио? Я тебя почти не узнал! — воскликнул он, выглянув из-за Пенелопы, направляющейся к стулу.
— Я тебя тоже, — честно признался Адрио и, вспомнив о корзине с фруктами, взял ее у стражника и преподнес Евграфу. — Это тебе от нас всех.
— Ох, не надо было… — смутился пациент. — Спасибо…
— Надо-надо, — приговаривал Ландор.
— Иначе ты еще дольше будешь восстанавливаться, — добавила Пенелопа и мельком осмотрела палату.
Она, как и вся больница изнутри, выглядела более современной, чем в Авилоне, но какой-то холодной и отчужденной, вызывающей чувство одиночества и тоски: две одинаковые кровати, две тумбочки-близняшки, один шкаф средних размеров и доживающий считанные часы растение (цветок?) в горшке на мелком подоконнике с коричневыми шторками, — и все это находилось в квадратной палате бело-серого цвета с коричневой горизонтальной полоской посередине. Это ей не понравилось.
— А где Елена? — поинтересовался Ландор у Евграфа.
— Она уехала около часа назад домой за некоторыми вещами, скоро должна вернуться. Никак не получается ее уговорить, чтобы она осталась дома. Здесь не очень хорошие для нее условия.
— Мягко говоря, — вставила Пенелопа, мазнув взглядом по высокому потолку со свисающей паутиной.
Адрио и Ландор обратили внимание на состояние палаты только после замечания девушки, но и так они не нашли ничего критичного. Обычная белая комната с соответствующим больнице содержанием.
— Да почему вы не присаживаетесь? — спросил Евграф у Ландора и Адрио, которые продолжали стоять рядом с Пенелопой. Парни не привыкли долго сидеть и не стремились это изменить. И сегодня, как иногда бывало в ВАГО, в них проснулся дух здорового образа жизни. Иными словами, они вспомнили, что сидеть – неспортивно. Конечно, запал их потихоньку начал иссякать, но кто решится сдаться первым?
— Насиделись они, — ответила за них Пенелопа и по их виду поняла, что они ждали несколько иной реакции.
— Мы четыре часа были на… — не успел Ландор договорить, как в палату зашла светловолосая молодая медсестра. Хранителю она показалась знакомой.
— Из-звините, — заикнулась она от волнения, увидев, сколько в палате людей, — пациенту нужно делать перевязку.
— Да, пожалуйста, — произнесла Пенелопа, покровительственно махнув рукой.
— Благодарю, госпожа, — пролепетала медсестра и принялась за работу.
Чтобы не стошнило (и не смущать Евграфа), Пенелопа встала и, пригласив Адрио и Ландора выпить чаю, вышла вместе с ними из палаты, оставив стражников на посту. Они должны будут уведомить, когда перевязка закончится.
Через несколько минут друзья Евграфа вернулись и завязался разговор о былых временах в академии. Позже он плавно перетек в обсуждение зернобобовых культур. Тут Ландору и Адрио стоять надоело, и они одновременно сели на соседней кровати.
Спустя примерно час в палату вошел низенький лысеющий мужчинка в светлой рубашке и темных штанах и, поклонившись, поздоровался.
— Господин, — затем произнес слуга Евграфа, — госпожа не смогла приехать, поскольку возникли некоторые трудности. Она передала вам ваш ужин, — с этими словами слуга поставил пакет с едой на тумбочку.
— Какие трудности?
— Госпожа просила меня не говорить вам, чтобы вы не волновались, но я возьму на себя смелость рассказать, что в ваш дом, вероятно, сегодня ночью кто-то проник.
— Проник?! — воскликнул Евграф и подорвался на кровати. Остальные тоже опешили.
— Когда я уезжал, госпожа как раз ждала прибытия стражников. Но боюсь, они мало чем смогут помочь в данной ситуации…
— Ах, эти… некомпетентные! — в сердцах выругался Евграф. — Я должен туда поехать! — сказал он, уже спустившись на пол и опять забыв о капельнице.
Слуга не знал, что ответить.
— Куда ты поедешь в твоем состоянии? — произнесла Пенелопа, чьи слова подействовали как ведро с холодной водой.
— Евграф, не волнуйся, я поеду и… — начал было Ландор, но его прервали.
— А ты куда поедешь? — прошипела девушка, зыркнув на него. — Ты Хранитель, а не обычный стражник! Когда ты уже это запомнишь?! Ох, — выдохнула Пенелопа и потерла переносицу. Она понимала, что Евграф тоже ее давний знакомый, ему хочется помочь. — Ландор, у нас встреча с господином Мстиславом через час. До его особняка добираться сорок минут. Мы никак не успеем заехать в дом Евграфа, чтобы все там осмотреть. Эту встречу обязан посетить Хранитель. Ты это понимаешь? Ты можешь помочь Евграфу как заинтересованное политическое лицо.
— Ландор, Пенелопа, не стоит волноваться, — начал Евграф. — Это не ваши проблемы. И я никак не могу допустить, чтобы сам Хранитель расследовал дело. Это как-то… неправильно.
Ландор почувствовал себя очень скованно, как будто нечто, ранее желанное, стало тяжелым якорем.
— Давайте я поеду, — предложил Адрио, глядя на печального друга и взволнованного Евграфа. — Узнаю что да как и помогу местному отделению стражников. Оно, как и вся правоохранительная система, находится, можно сказать, под моим руководством, а значит, ответственность за их некомпетентность лежит и на мне.
Слуга занервничал и хотел было вставить слово, но его опередила Пенелопа:
— Хорошо, как считаешь нужным.
— Спасибо, Адрио, но не стоит… — заволновался Евграф.
— Стоит.
— Спасибо, друг, — Ландор положил руку на плечо.
Адрио кивнул и со стражником Клодом и слугой направился во внутренний дворик, где их ожидали лошади. Вопрос тратить время, чтобы поймать извозчика для слуги, даже не стоял.