Послушница решила уже ее открыть, как вдруг замерла. А если там кто-то есть? Тогда ее экспедиция накроется медным тазом! Она прислонилась ухом к двери и прислушалась. Внутренний голос подсказывал ей, что комната пустует. Кира положила руку на железное кольцо. Вдруг раздался скрип, и с дико бьющимся сердцем она бросилась вниз по лестнице, но остановилась пролетом ниже, прямо под дверью, притаившись у каменной кладки. Единственным, что двигалось у загадочной двери, было качающееся железное кольцо, которое при этом поскрипывало.
Чертыхнувшись, она браво поднялась обратно и взялась за кольцо, но открыть снова не решилась.
«Досчитаю до трех, — подумала она. — Один…один с половиной… два…два с…четвертинкой…»
Резко и громко выдохнув, она закричала:
— ТРИ!!! — и настежь распахнула дверь, от чего испугавшиеся летучие мыши начали бесновато носиться по комнате, громко хлопая крыльями и пища.
Она, взвизгнув, быстро присела и закрыла голову руками, а мыши вылетели из помещения и пустились вниз по лестнице.
Когда мышиный писк прекратился, Кира приоткрыла зажмуренные глаза. Круглая комната, в которой она очутилась, напоминала обсерваторию. В ней было очень пыльно и темно, а воздух был настолько затхлым, что от него начинала болеть голова и мутить.
Послушница прокашлялась.
По периметру комната была заставлена книжными полками, несколько книг лежало на длинном светло-коричневом столе, приставленном к стене напротив, а еще парочка валялась на полу в раскрытом виде с довольно толстым слоем пыли. В правом углу комнаты за небольшой перегородкой виднелся сложенный телескоп. Везде свисала паутина, особенно много ее было у небольших, застекленных горизонтальной формы окон, покрытых слоем пыли и находящихся под потолком. Сам потолок был ровным и разрисованным под звездное небо с соединенными созвездиями, названия которых были подписаны рядом на неизвестном витиеватом языке. Слева еле заметные контуры небольшой дверцы вели на крышу. Приставная лестница не наблюдалась.
Кира подошла к запыленному столу, она легонько провела пальцем по стопке книг, потом перевела взгляд на небольшую перегородку и подошла к ней. Коричневая краска уже облупилась, из-за чего были видны участки древесины.
«Видно, — думала она, заглянув за перегородку и скользнув взглядом по серебряному телескопу, — этой обсерваторией давно не пользовались».
Кира подняла глаза и увидела на стене странное малиновое пятно с длинными отростками, оно чем-то напоминало ладонь. И чем дольше она на него смотрела, тем четче его было видно.
— Что это?.. — удивилась она и прикоснулась. — Ай! — она быстро отдернула руку и с испугом посмотрела на нее: на руке образовались небольшие красные порезы, ужасно жгучие.
Послушницу перекосило от боли, и она с ужасом и непониманием уставилась на малиновое пятно.
Присмотревшись, она заметила, что это пятно немного искрит.
— Вот балда! — выругалась послушница. — Зачем я только руку потянула!
Кира опять посмотрела на нее: кровоточащие порезы остались. Она оторвала надоевшую рюшу с ночнушки и начала перевязывать ею руку, которая сильно пульсировала и горела. Мельком взглянув на пол, Кира вдруг заметила еще одно малиновое пятно, но побольше.
— Да как же?! — изумилась она и вдруг ощутила боль при вдыхании.
На этот раз трогать его Кира не стала. Она аккуратно присела возле этого участка. Он так же искрил. Послушница попыталась рассмотреть искрящие элементы, сильно прищурившись, от чего у нее заболели глаза, однако в результате она увидела те же самые нити, что и у огненных носителей, только темно-малинового цвета меньше длиной. Сумев разглядеть эти странные искрящие и болезненные волосинки, она вдруг заметила, что малиновое пятно на полу стало намного больше, длиннее, в некоторых местах согнутое, напонимающее…
— …тело?! — она с криком отпрыгнула от него в сторону, потом бросила взгляд на комнату и заметила, что она частично задымлена малиновыми искристыми нитями и ее кисть тоже в них.