— Если не вы, то кто? Я отлично знаю, на что вы способны, — она была в ярости и растерянности одновременно.
Иван Прокофьевич спокойно сделал еще один глоток и поднял на Пенелопу свои сапфировые глаза.
— Дорогая моя Пенелопа, опрометчиво с вашей стороны заявлять такое человеку, который настроен к вам дружелюбно, особенно если вы приехали совершенно одна, — промурлыкал он.
— … вы мне угрожаете? — грудным, пронизанным страхом голосом спросила Пенелопа, ставя чашку с чаем на стол.
— Нет, увольте. Даю ценный совет, — мягко улыбнулся он. — Я прекрасно понимаю, в каком вы сейчас состоянии: ваш брат был жестоко убит, ваш друг сам не свой, ваш возлюбленный заключен под стражу. Извольте, что вас удивляет? И не нужно этого стыдиться! Я ваш союз полностью поддерживаю! — заверил Иван Прокофьевич. — Также я знаю ответ на ваш вопрос. Пейте чай, моя дорогая Пенелопа, это каркадэ. Его подают на стол самому королю Волравии.
«Король Волравии, который сейчас тяжело болен? — Пенелопа медлила. — Но Иван Прокофьевич тоже пьет этот чай, значит, он не опасен», — и неуверенно сделала глоток красной жидкости. Вкус был совершенно необычным: сладко-кисловатый, немного терпкий, с ягодным оттенком. Девушка раньше не пробовала ничего подобного.
«Вкусно…»
— Так вот, насчет ответа, — произнес Иван Прокофьевич, наблюдая за тем, как Пенелопа вновь подносит чашку ко рту, чтобы сделать глоток. — Я не предсказатель, но в человеческих сердцах разбираюсь хорошо. Сейчас Ландор похож на загнанного волка: его семью убили из-за интриг, то, кем он мечтал стать, стало бременем, смертельно опасным для его близких; принципы, которых он раньше придерживался, оказались бессильными. Опять же это упирается в семью, а для него она — самое важное и самое ценное в жизни. Он приказал себе уберечь дорогих ему людей от опасностей, ради их жизни он готов сделать им больно. Не удивлюсь, если в будущем он пожертвует собой ради них. Вас, — добавил он. — А сейчас… вы должны принять его новую ипостась. Потому что только дорогие ему люди могут разрушить тот кокон, свитый им из отчаяния и злости. Адрио очень принципиальный, и он не будет молча наблюдать за тем, как его друг поступает вразрез с моралью. Он попытается его спасти. Поэтому ему некоторое время нельзя находиться рядом с Ландором. Ничем хорошим для них обоих это не кончится, — не двусмысленно заметил он.
Пенелопа возмущенно взглянула на Ивана Прокофьевича и готова уже была высказать, что она думает об этом предательстве и трусливом побеге, как вдруг перед ее глазами всплыла недавняя картина: Адрио и Ландор стоят друг напротив друга, окутанные аурой мага Огня. Это воспоминание заставило Пенелопу промолчать, и она расстроено опустила глаза, пытаясь не дать всем чувствам вырваться наружу.
— Не хотите еще чаю? Ваш, вероятно, уже остыл? — заботливо предложил мужчина, не упуская никаких мелочей.
— Нет, спасибо, — глухо ответила девушка. — Я, наверное, пойду.
— Я вас проведу до экипажа, — встал Иван Прокофьевич и галантно подал руку.
— Премного благодарна, — приняла его помощь и после паузы понуро добавила: — Вы, и правда, все знаете.
Пенелопа ехала в экипаже и напряженно думала, периодически замечая, что топчется на месте, связанная переживаниями. Она не могла понять, когда успела закончиться обычная реальность и начаться эта, скорбно черная и предательски несправедливая. А может, ее реальность не заканчивалась и все это страшный сон? Или розыгрыш? Ведь слишком быстро все произошло, слишком быстро атмосфера спокойствия и некоторого веселья сменилась на… это. Но тогда почему она сейчас едет в карете, а не занимается любимой работой? Почему она одна, и Адрио с Ландором не предлагают ей пойти в таверну?..
Пенелопа закрыла лицо руками в надежде закрыться от того, что ее окружает.
«Святой айпейрон, за что?..»
Глава 19.2
Было около восьми вечера, когда Пенелопа вернулась в замок Хранителя. Выйдя из экипажа, девушка сразу же направилась на второй этаж, где находились камеры. Ступая по гулкому камню и периодически придерживаясь рукой за холодную стену, она, физически и морально измотанная, медленно шла к Адрио. Пенелопа не совсем понимала, что именно будет ему говорить. Наверное, слова поддержки. И, возможно, попытается немного оправдать Ландора.
Вскоре до девушки начало доноситься эхо мужских голосов, по интонации можно было понять, что разговор касался неприятной темы. Остановившись у последнего поворота, она прислонилась к стене, чтобы спрятаться в тени. Пенелопа узнала голос Адрио, но не была уверена, кому принадлежал голос собеседника.