Стоя перед Адрио, Кира ощутила спокойствие и страх одновременно. Она еще больше ощутила свою вину и не слушающимся голосом начала:
— Извините меня, господин, я…
— Давай отложим это на потом, — прервал Киру Ландор. — Дверь в башню заперта?
— Да, — послушница кивнула. — Вероятно, — голос дрогнул, — мыши покинули стены замка и отправились в города, а там…
— Да, по этому поводу мы здесь, — подтвердил Адрио. — В столице были выявлены случаи заражения людей, симптомы те же, что и у потерпевших в замке. Грозит эпидемия.
У Киры перекосило лицо.
«Я все испортила…»
— Я все исправлю! — с видом решительной бледной зверюшки заявила Кира. — Я, правда, все исправлю! Я МОГУ!
— Поэтому мы здесь, — с улыбкой произнес Адрио, пытаясь приободрить, как ему показалось, готового расплакаться ребенка. — Первая партия лекарства, замедляющего действие негативного айпейрона, создана, отряды уже сформированы, и ты поедешь с нами.
— Можете на меня рассчитывать!
Заметки летописца о летоисчислении
Летоисчисление на территории бывшей империи Гандалиона соответствует еще более древней системе, используемой до Периода Синэ-Вита, — летоисчисление со дня восшествия на трон Бэллюса.
Бэллюс — древний, как миф, глава империи, существовавшей до нашествия демона Лагуры. Под изящным именем, означавшим нечто милое и прелестное, скрывался капризный и самовлюбленный до слабоумия подросток, чей отец, предыдущий император, скончался от воспаления легких в очередном походе, когда сыну было шесть лет, а мать, прекрасная, но сильно заботливая и порхающая в мечтах женщина, своей любовью к сыну и красоте обрекла его на жизнь жертвы опеки, избалованности и всепоглощающей любви. Правил Бэллюс семь лет со дня своего совершеннолетия. Из положительных черт можно отменить то, что он способствовал быстрому росту искусства, — таким количеством картин, фресок, гобеленов с его изображением, статуй, храмов и многого другого не может похвастаться ни один император. Также Бэллюса считают учредителем праздников «День рождения», «День императора», «День сына», «День дочери» (в честь его дочери), «День мужа», «День жены» (в честь его жены) и т.д. и летоисчисления в соответствии с его правлением (скорее всего, второе стало вынужденной мерой для появления первого). До императора Бэллюса время считали, ориентируясь на расположение звезд, появление затмений, приливов и отливов, что было крайне запутанно и изживающе, Бэллюс же все упразднил. Большую сложность вызвало разделение «года» на части — императору наскучили серые будни, он захотел все разнообразить и выбрать время для обязательного отдыха (выходные), долгого отдыха (отпуск) и специального отдыха (праздники). Таким образом появилось деление на «времена года» («лето» от слова «лить», что является отсылкой к дождю, «осень» от заимствованного слова, обозначающего жатву, «зима», и «весна», слова которые давно существовали в народе и обозначали «холод» и «отступление холода» соответственно), деление на «месяцы», названия для которых он придумывать не стал, а ограничился цифрами от одного до тринадцати (позже количество месяцев сократилось до двенадцати, распределив дни одного месяца между оставшимися; с первым весенним месяцем начинается год, поскольку весна является символом начала и рождения), появилось разделение на «недели», или «семидневки», (источником для названий послужили кошки и собаки Бэллюса и фантазия самого императора — Понеди (понедельник), Втори (вторник), Середа (среда), Четвир (четверг), Пятноца (пятница), Субби (суббота), Воскреска (воскресенье; собака Воскреска смогла выздороветь, или воскреснуть, после сильной болезни, на что и указывает ее имя). Выходными Бэллюс учредил среду, субботу и воскресенье, поскольку коты и собака, имена которых легли в основу названия дней, были очень ленивыми и любителями поспать.
Революционным в правлении Бэллюса было то, что, если ранее в центре мира стояло общество и государство, как то же общество, но господствующее, то во времена Бэллюса это место занял человек, что впоследствии отразилось в сознании потомков (не сразу, а постепенно). Хоть император и был самовлюбленным, недалеким и избалованным человеком, однако в отсутствии новаторства и креативности его упрекнуть нельзя.