Ландор, тоже прекрасно чувствуя на себе взгляд, украдкой посмотрел на другую группу горожан и увидел, как они смотрят в сторону патрулирующих стражников, явно что-то подозревая.
Кира проследила за взглядом напарника и посмотрела на патрульных. Ее внимание привлек парень примерно ее возраста. Он заметно нервничал и хвостиком следовал за одним стражником, куда бы он ни пошел или ни повернулся посмотреть. У него была такая же рабочая сумка, как у Киры и всех участников спасательной операции, — с бордовыми пилюлями, дротиками для летучих мышей, пачкой рисунков и еще по мелочи. Только у Киры с Ландором еще была фляга с жидким эксармансом.
— Видимо, это студент медицинского факультета, — тихо произнес Ландор, заметив, на кого Кира смотрит. — Мы попросили их о помощи, потому что лекарей не хватает.
Девушка ощутила масштаб эпидемии и не нашла что сказать.
— Смотри, — вдруг послышался шепот одного прохожего старичка, внимательно рассматривавшего Киру, — наверное, это какой-то особый гость, раз ее сам господин Ландор сопровождает!
— Старый ты дурак, — прошипела на него жена, — не лезь в чужие дела!
— Ты что-то ощущаешь, Кира? — спросил Ландор, когда они свернули в соседний переулок.
— Слабо. Нам нужно в ту сторону ехать, — она указала кивком головы. — Но я и не уверена… в том, что ощущаю. Это так странно. Раньше со мной такого не было.
— Когда человек контролирует стихию, он выделяет определенное количество айпейрона, в зависимости от силы магии. И многие со временем могут научиться его ощущать и дифференцировать саму магию. Хоть айпейрон и одинаковый, но та стадия, в которой он переходит в отдельную стихию, имеет свои особенности. У магов Огня она одна, у магов, к примеру, Земли — другая. Возможно, негативный айпейрон — тоже переходная стадия.
— Хм-м, — задумалась Кира, обдумывая новую информацию. — Наверное.
«Если это так, то чем она могла быть вызвана? — продолжал думать Ландор. — Неужели ядом?».
— Здесь! — с этими словами Кира спешилась и, подойдя к вывеске, разглядела, что пятно было больше предыдущих.
Она попрыскала на него несколько раз.
— Думаю, это оставил человек, — сделала вывод Кира и, рассмотрев еще одно пятно у двери в мясную лавку, прыснула на него и приклеила рядом рисунки.
Ландор подошел к ней.
— Возможно, в этом доме находится больной.
Он постучал в дверь.
— Это Ландор, пожалуйста, откройте дверь! — громко объявил он.
Вскоре послышались шаги, зажегся в окошке свет и зазвенел железный замок.
— Добрый вечер, господин, госпожа, — поздоровалась толстушка-хозяйка в темно-синем платье с зашлепанным фартуком. — К сожалению, товар распродан…
— Мы не по этому поводу, — перебил ее Ландор. — Случайно никто из вашей семьи… не обжегся?
У толстушки округлились глаза, она нервно начала перебирать края фартука.
— Да, господин, — дрожа, призналась хозяйка. — Проходите, мой сын пришел с охоты, — женщина повела их на второй этаж по скрипучей лестнице, — а его кисть была вся красная и уже как четыре часа ужасно горит, — ее голос стал тише, как будто она пыталась контролировать свои эмоции и не расплакаться, но пересилить себя не смогла: — Я давала ему отвары, которые посоветовала местная травница, но не помогло, — женщина поднесла край фартука к глазам и вытерла слезы.
В конце небольшого коридорчика за дверью послышались стоны. Она открыла дверь, и Кира с Ландором увидели подростка, лежащего на кровати, с опущенной в таз с водой рукой. Ему было очень плохо, на лбу лежало замороженное мясо, обернутое платком. Послушница подбежала к мальчику и, достав из кармашка бордовую пилюлю, положила ему в рот.
— Разжуй это и проглоти, — обратилась Кира к подростку.
Весь мокрый от пота, мальчик последовал ее указаниям.
— Она… со вкусом… железа, — выдавил он, морщась.