Клод со стражником вышли и доложили о проделанной работе. Команда еще раз проверила конюшню, примыкающую к складу, — причем Клоду поручили работать исключительно у входа, — и Михаил скомандовал выдвигаться к точке сбора. Стражник Стрельницка в последний раз оглянулся и пошел замыкающим, так и не обратив внимания на то, что часть стенки в дальнем углу была холоднее остальных.
[1] Война для Государства Растений закончилась не самым лучшим образом: ее территорию разделили на две части — основную и небольшой регион, между которыми проходит территория Государства Молний. Транспортное сообщение и прочее между частями Государства Растений может происходить только через Дельфиниум, к которому обе части примыкают.
Глава 17.2
На фоне обледенелой крючковатой скалы резво спикировал коричнево-кремовый сокол. Он пролетел над землей, укрытой снежным ковром, и, взмахнув крыльями, сел на руку Михаила. Отряд мигом остановился посреди белоснежной пустыни, и Михаил достал письмо. Клод сидел на лошади поодаль, поскольку ему негласно поручили замыкать колону, но ничтожное расстояние в несколько метров никак не препятствовало чтению кода айпейрона. Слыша шелестящее разворачивание письма, Клод прекрасно различал искорки надежды и нетерпения. Когда шелест закончился, последовала радостная вспышка, и моментально код перекрасился в серые цвета равнодушия.
«Что-то нашли», — заключил Клод и более открыто посмотрел на молчаливого Михаила.
Тот дочитал письмо и, свернув его в трубочку, засунул себе в карман.
— Устроим привал у тех камней, — указал он рукой.
И больше ничего не сказал. Всадники двинулись по дорожке, продавленной повозкой некоторое время назад, мимо мелковатого, негустого леса.
Клод знал, что Михаил, как и командир, не был многословным и говорил строго по существу, однако нынешнее молчание отличалось от привычного по двум причинам: равнодушие так быстро не наступает и сокол принадлежал третьей группе. Вдобавок вскоре его айпейрон покрылся туманной завесой, которая бывает при полном отсутствии интереса к чему бы то ни было или при полной изоляции своего айпейронового поля от других. Клоду показался более подходящим именно второй вариант, однако позднее, когда команда добралась до места привала, айпейрон как будто и вовсе потух. Подобное состояние кода Клод еще не встречал, поэтому он засомневался, была ли последняя фаза тоже равнодушием для отвода глаз. За последние месяцы службы с Адрио — человеком, у которого врожденный дар скрывать айпейрон, — сенсор лучше развил чутье, научившись замечать редкие небольшие колебания его эмоций, которые случались, когда он был поглощен чем-то и забывался. Например, когда Адрио ехал в отель Стрельницка после первой встречи с его градоначальником, во время отъезда из Авилона или когда он бывал с Пенелопой. Во всех случаях читались эмоции, однако еще ни разу айпейрон не был именно потухшим и словно вдавливающимся куда-то вниз.
«Что он сейчас чувствует?» — озадачился Клод, украдкой наблюдая, как Михаил с сосредоточенным видом пишет ответное письмо.
Клод с остальными сидел у костра, сушил носки и обувь и грел ноги. Он пытался направить все свое внимание на Михаила, чтобы прочитать его, но стражники Стрельницка все время чем-то отвлекали, что было еще более странно, ведь обычно команду Адрио игнорировали, намного реже в ее сторону отпускали словесные издевки.
— Подай хворост, — вдруг попросили его, а не сидящего неподалеку земляка.
Клод взял, на его взгляд, достаточное количество веток на ближайшие минут пятнадцать, ведь дольше они сидеть, скорее всего, не будут, и передал.
— Еще дай. Мало, — ответил стражник, сопровождая претенциозным жестом.
— Сколько? — спокойно спросил Клод.
Стражник ответил после паузы, в течение которой буравил Клода презрительным взглядом.
— Столько же.
«Специально не дают мне его прочитать?» — предположил сенсор, набирая хворост и передавая его стражнику.
Краем глаза заметив, что готовое письмо помещается в специальный футляр на спинке сокола, Клод незаметно пошевелил в кармане некий предмет, и птица тут же издала звук. Михаил замешкался, но, закрутив крышку, выпустил сокола. Птица взмыла в небо и растворилась в облаках. То же самое произошло и со вторым соколом, которому поручили нести другое письмо, однако, помимо небольшого крика, он еще взмахнул крыльями и отступил. Михаил пробубнил что-то невразумительное, но с большим подозрением не отнесся. Закончив со всеми делами, он встал и подошел к костру.