Спустя полтора часа работы в его покои вошла Кира. Он поднял голову и почему-то сощурился. Затем закрыл глаза и, подавив волну странного помутнения, снова, но мельком взглянул на нее, поднеся руку к глазам. Кира, привыкшая видеть Ландора в берлоге, но не смирившаяся с этим, пробралась к окну, придерживая длинную легкую синюю юбку, и, положив на заваленный комод бумаги, дернула штору, позволяя свету проникнуть в этот склеп. Ландор, продолжая прикрывать глаза рукой, хриплым голосом протянул:
— Ты опять? — и, смотря на противоположную, привычно темную стену, добавил: — Не надоело?
— Ответ мой будет такой же, как и всегда — нет, не надоело. — Кира зафиксировала штору, грациозно повернулась к Хранителю и улыбнулась.
Ландор фыркнул и как будто на глазах посветлел:
— Все нормально у меня со зрением.
— Естественно, — буднично согласилась девушка и коварно добавила: — потому что оно, — она указала большим пальцем на окно, — открыто, а не сливается со стеной.
Ландор неуверенно выглянул из-под руки-козырька и, более-менее привыкнув к свету, бросил взгляд на Киру.
— Еще что-нибудь устроишь? — поинтересовался он.
Кира сделала вид, что прослушала вопрос, и начала осматривать кабинет и дверь, ведущую в спальню.
«Сегодня грязнее обычного, — думала девушка, — значит, сегодня-завтра он пойдет туда, — повернулась к Ландору и, еще раз всмотревшись в его лицо, поняла, что ошиблась. — А, нет. Сегодня ходил».
Вслух она ответила следующее:
— Ничего необычного не устрою. Все, как всегда.
Ландор уныло закивал. На мгновение лицо Киры изменилось. Наблюдая за Ландором, видя его обреченный взгляд при виде незашторенного окна, растрепанные волосы, опущенные уголки рта, скрытые за двухдневной щетиной, она почувствовала, как в ее душе огоньком всколыхнулось нечто приятное, теплое. Она не думала признаваться Ландору по нескольким причинам, поэтому старалась максимально контролировать свои эмоции и тем самым айпейрон, но в такие моменты блок слетал и она забывалась. Забывшись и в этот раз, Кира стояла, слегка склонив голову набок, на лице играла полуулыбка, а сияющие сиреневые глаза с фиолетовыми вкраплениями с нежностью следили за Ландором. Тот убрал руку от лица и поднял на нее воспаленные от плохого сна глаза. Мгновенно вернув обычный образ, Кира взяла бумаги с комода и передала их ему. Ландор тут же потемнел.
— Это отчет о предстоящих выборах министра социальной политики, — сказала она и поправила рукава белой блузки, которая удачно сочеталась с ее длинными волнистыми темно-русыми волосами со светлыми прядями. — Господин Валентин сдаваться не намерен, как ты и предполагал.
Мрачное лицо Ландора ожесточилось, и он нервно улыбнулся:
— Посмотрим, — и принялся бегло знакомиться с содержанием. — О, даже они подали заявки!
— Да, кандидатов много, — согласилась Кира и зачитала Хранителю расписание на сегодня.
— Почему день такой свободный? — поинтересовался Ландор, не отрываясь от текста.
— Две встречи были перенесены еще позавчера из-за…
— А! Я вспомнил, — он жестом прервал ее, — не продолжай.
Ландор отложил листок на стол и задумался. Отдал Кире несколько поручений и опять посмотрел на список кандидатов.
— Есть еще поручения? — дописав последнее слово, спросила Кира.
— Нет, это все.
— Хорошо. Тогда я организую тебе завтрак.
Ландор скривился и уставился на Киру, демонстрируя вполне определенное отношение к ее предложению. Она сделала вид, что не заметила его реакцию, вежливо попрощалась и ушла. Несмотря на незашторинное окно, в комнате заметно потемнело.
Кира спускалась по лестнице и продумывала меню. В такие дни, как этот, она не может оказать ему настоящую поддержку. Единственное, что ей доступно, — радовать его чем-нибудь вкусненьким. И в этот раз она собиралась подать его любимые блюда. Девушка быстро преодолела еще один пролет.