— И не нужно, — встряла Натия, но ее слова остались без внимания.
— Они соревновались, кто больше тренировочных шаров взорвет. Взорвали по пять, — восхищенно вещал парень, — и их отстранили от занятий на несколько дней.
— Сколько?! — выдохнула Кира.
— Мамочки! — изумилась Эвика. — Целых пять штук?! А кто они?
— Я спрашивал. Одни не знают, а другие почему-то молчат. Интересно, что раньше преподы часто приводили их в пример, какими быть нельзя, — Макс скорчил снобскую рожицу, — а потом резко перестали. Случилось это четыре или пять лет назад. Кстати, обалдуи учились в одно и то же время с Его Светлейшеством и командиром.
— Да? Спрошу у Ландора, — вызвалась Кира. — Может, он знает.
Эвика закивала.
— Спроси! И мне обязательно расскажи! — умолял Макс. — Они мои примеры для подражания! — с обожанием сказал он.
Натия воззрилась на него, как на умалишенного.
— На первом курсе взрывали одновременно по два шара! — указал он пальцами цифру, а в глазах светился восторг.
— Кто-о?! Ландор и господин Адрио? — не поняла Кира. Она представить не могла, чтобы такие серьезные люди могли совершить подобное.
— Нет! Два обалдуя! — возразил Макс и поспешно добавил: — Его Светлейшество и командир для меня тоже примеры для подражания.
— И ты их поставил в один ряд, — пораженно выдохнула Натия, качая головой. В глазах так и читалось «Ты потерян для общества».
— Любишь же ты ко всему придираться! — подколол ее Макс, пихнув локтем.
— Надо же, чтобы кто-нибудь вел себя по-взрослому! — она пихнула его в ответ.
Макс фыркнул, закинул руку ей на шею, придвинув к себе, и задорно произнес:
— Знаете, что эта взрослая вчера учудила?
Глаза Натии округлились.
— Молчи! — прошипела она и попыталась высвободиться.
— Да сейчас! Так вот она… А-а-а! — закричал он с широко распахнутыми глазами, когда на руке отработали болевой прием.
Люди повернулись к ним. Стражники, приставленные охранять Киру и Эвику, молча ожидали приказа позади хозяек.
— Мамочки! — испуганно воскликнула Эвика, закрывая рот рукой, и вопросительно посмотрела на Киру. Той пришлось выступить миротворцем.
— О, начинается! — воскликнула она, указав пальцем за спину ссорящихся друзей. Они обернулись, и Кира втиснулась между ними. — А, нет. Кажется, обозналась, — и хихикнула.
— Ах, ты!..
Эвика оставалась стоять в нерешительности, наблюдая за бойкой беседой. Ее стойка, положение рук сразу выдавали в ней даму высшего общества. Вдруг Кира обернулась к Эвике и потянула ее за руку.
— Давай к нам.
Эвика замялась, бросила испуганный взгляд через плечо, где стоял ее стражник с каменно-равнодушным лицом, и с неуверенной улыбкой произнесла:
— Иду.
*** *** ***
Утро в ресторане «Мадам О.» выдалось неспокойным. Хозяйка еще до третьей чашки успокаивающего чая успела пожалеть, что приказала большинству персонала прийти на час позже.
«Нужно было моим сказать прийти на час раньше!» — сокрушалась она, нервно покусывая губу.
Где-то внизу упало нечто железное и, дребезжа, закружилось. Женщина сгримасничала и неосознанно принялась пожевывать внутреннюю часть щеки — именно эта вредная привычка была причиной, почему область вокруг ее рта покрылась паутиной морщин. Резкий бой часов заставил женщину подпрыгнуть, и содержимое чашки чудом не выплеснулось на новое платье, которое только вчера доставили из модной лавки самого господина Пьера.
— Ох! — она приложила руку к сердцу и закрыла глаза. — Спасибо, о великий айпейрон.
Выдохнув еще раз, женщина посмотрела на часы и строго нахмурилась. Было уже полседьмого утра, а рассеиватель до сих пор не доставили. Пожевывать щеку она стала энергичнее.
До того как женщина успела дозавтракать щекой и запить все остывшим чаем, карета со знакомым логотипом показалась на подъезде к ресторану.
— Ну, наконец-то! — воскликнула хозяйка, прильнув к стеклу.