Скоро подошла их очередь, и долгожданные тайяки с заварным кремом и шоколадом оказались в руках. Какое-то время они гуляли, весело переговариваясь, но вскоре из-за одного неряхи настроение подпортилось: на Киру пролили ярко-красный компот.
Женщина, которая продавала неподалеку одежду, тут же подлетела и предложила девушке умыться и переодеться в лавке. Компот попал на плащ и под него, поэтому отмыть шею и зону декольте, куда затекло, девушке хотелось как можно быстрее. Ландор остался ждать на улице возле стола с сорочками, платьями и плащами. Он уже успел выбрать новый плащ, походить вдоль лавки туда-сюда, но Киры все не было.
Когда возле ближайших лавок осталось уже не так много людей, Ландор прислушался и холодок пробежал по телу. Позабыв о манерах, он ворвался в лавку и обнаружил… ничего. Она была пуста. Кроме одежды ничего не было.
Подступило чувство тошноты. Ландор осмотрел всю лавку, выломал небольшую дверцу, которую обнаружил у полок со сложенной одеждой, и выбежал на улицу. Ни Киры, ни лавочницы не было.
Ландор тут же сконцентрировался на айпейроновом поле, но оно было каким-то помутневшим. Тошнота усиливалась. Он закрыл рот подрагивающей рукой.
Страх железными кандалами сковал его.
Вдруг где-то впереди за домами вспыхнул код девушки. Оковы разлетелись.
Ландор несся по улочке мимо потрескавшихся стен домов, заколоченных окон. В его голове горела лишь одна мысль — «уберечь». Анализ айпейронового поля показывал, что Кира находится за двухэтажным домом с заколоченными окнами, а вокруг нее стоят пять человек. Девушка не боялась. Ее айпейрон был спокоен, тих и слаб, будто она истратила большую часть энергии и лежит без сознания. Ярость застелила глаза. Ландор неуклюже подпрыгнул на дороге со старыми осенними листьями, но образовать под ногами огонь и взлететь не получилось. Казалось, его возможности не успевали за желаниями и мыслями. Чертыхнувшись, Ландор вбежал в арку, завернул за угол и увидел пятерых мужчин.
Киры не было, но айпейрон ее витал рядом с ними.
Ландор внимательнее, через силу вчитался в поле. Он не ошибся: ее айпейрон, действительно, был. Тут его внимание привлек раздавленный белый предмет, чей уцелевший бок отдаленно напоминал шар. Он лежал у ног одного мужчины. Разгадка Ландора не порадовала.
Свист стрелы за спиной заставил Ландора метнуться в сторону. Впереди в окне второго этажа сверкнул наконечник, и полетела вторая стрела. Ландор взмахнул рукой в блокирующем движении, однако огонь не появился.
Время вышло. В воздух брызнула кровь.
Глава 24
Мужская рука с массивным рубиновым перстнем отодвинула занавеску кареты: за тщательно натертым стеклом виднелась знакомая улица Дельфиниума, по которой туда-сюда спешили горожане. У поворота, мимо которого проезжала карета, работники из сферы благоустройства, или благоустройщики, как их называли в народе, в запыленных телогрейках шли по улице и шумно переговаривались. Возле лавочки с выпечкой ходил зазывала и останавливал прохожих. Руку с перстнем пренебрежительно отдернули, и изящная шторка из высококлассной ткани закрыла собой то, что было неприятно глазу ее владельца.
Господин Луар поправил белоснежный воротник и чуть ослабил темно-красный галстук.
Около одиннадцати утра карета остановилась у входа в ресторан «Мадам О.». Лениво встав, будто не хотелось расставаться со спинкой сидения, господин Луар вышел из кареты и широким шагом направился к двери ресторана.
Внутри он, не сбавляя темп, отдал верхнюю одежду официантке, прошел зал на первом этаже, высокомерно мазнув взглядом по посетителям, и, когда перед ним открыли дверь, вошел в комнатку, которая вела как на второй этаж, приватную зону, так и в подземный, скрывающийся за дверью с малообещающей надписью «Служебный вход».
Господин Луар по-свойски спустился вниз и тут же встретился глазами с другими гостями. За большим столом сидел господин Анджей, глава местного отделения стражников, а также еще два господина: один полностью седой с пышными усищами, а другой моложе и будто вовсе не имел бровей.
— Господин Анджей, господин Илларион, господин Евгений, — поприветствовал их господин Луар, направляясь к ближайшему из трех свободных стульев.
Мужчины ответно выразили почтение. Седой, прокашлявшись, добавил: