Догадка господину Луару не понравилась. Речь шла явно не про пятидесятилетнее спокойствие. Он в презрении искривил рот, а потом с гаденькой улыбочкой опер метлу о спину госпожи Светланы, которая все еще пыталась поднять свою метлу, не запачкавшись. И мужчина гордо удалился, смакуя, чем засияли коды двух дам.
«Кто еще работает на него? — думал он, следуя за стражниками. На его лице не было и тени улыбки. — Кто-то из стражников точно. Иначе как он сможет узнать, согласился я на его предложение или нет? Он появился, как только я решил помочь господину Афанасию. Он узнал об этом через стражника или... мой адвокат тоже за него? Он мне служит давно… Черт, я теперь вообще ни в ком не уверен!»
— Позвольте мне помыть руки для начала, — произнес господин Луар. — Я же отбывал наказание. Мел двор.
— Хорошо.
Стражники повели его в уборную и тем самым дали ему больше времени на раздумья.
«Если ему под силу загнать в угол самого господина Афанасия, то этот человек весьма влиятельный, — думал он, намыливая руки во второй раз. — Хотя если он объявился, написал мне лично, то не все идет так гладко… Хм-м… Но одно я знаю точно: этот человек до сих пор не нашел Алику. И где она, я не скажу даже под пытками».
*** *** ***
Пенелопа шла следом за служанкой и несколькими стражниками, которые несли ее багаж. Во внутреннем дворе замка Хранителя стояла карета, запряженная четверкой лошадей, и две повозки.
— Поставьте синий сундук наверх, — распорядилась девушка и указала рукой, — а саквояж в карету.
Недавно прошел мелкий дождь. Капельки воды прибили пыль, и в воздухе ощущалась свежесть.
— Хорошая новость, госпожа, — подбежал к ней стражник. — Главную дорогу уже открыли. Не придется ехать в объезд.
— Отлично. Варвара!
Служанка в это время помогала стражнику придерживать сундук, пока он фиксировал его веревкой.
— Да, госпожа! — воскликнула она, оборачиваясь.
Варвара попросила освободившегося стражника подменить ее и быстрым шагом направилась к Пенелопе.
— Сходи к Лимаду за лекарством. Возьми то же, что и вчера, но в два раза больше.
Служанка взволнованно всмотрелась в лицо Пенелопы и бросила взгляд ей за спину. Возле кареты стояли конные стражники, готовые к отбытию. Их было почти в два раза больше обычного.
— Госпожа, не переживайте, — произнесла она и робко взяла ее за руки. — Вы же не впервые едете в Дельфиниум.
— Да… — отмахнулась Пенелопа, изобразила бодрую улыбку на лице и кивнула в сторону замка. — Давай, иди.
Пенелопа повернулась, обвела взглядом стражников и направилась к карете. В ее голове пронеслись слова Ивана Прокофьевича:
— Адрио зарекомендовал себя как человек преданный делу, довольствующийся тем, что есть, и не претендующий на более высокое место. Это успокоило главную ветвь, но не заставило прекратить наблюдения за ним. Сейчас ему и вам, моя дорогая, нужно быть особенно осторожными. Учитывая последние события.
«Ему не помешает дополнительная дюжина стражников и лекарства, — подумала она и в следующее мгновение усмехнулась: — Смешно, конечно, что я все равно гуляла по кладбищу без охраны. Но буду считать, что обошлось».
Пенелопа усмехнулась, понимая, что это не то место, куда она бы взяла посторонних, и направилась к карете. Когда она ступила ногой на первую ступеньку кареты, ее окликнули.
— Госпожа Пенелопа, вам доставили письмо, — подбежал к ней стражник.
— Спасибо.
Девушка взяла конверт и нырнула в карету. Луч дневного света упал на имя адресата. Им был Евграф.
— Елена нашла формулу усиления? — пробормотала Пенелопа, открывая конверт и разворачивая письмо.
Однако содержание было иным.
— Организатора покушения на тебя еще не нашли, а в Дельфиниум ты уже выехал. Хм-м… — пробежалась она взглядом до конца письма. — Нет, судя по дате, скоро приедешь. Просто замечательно, — сыронизировала Пенелопа, качая головой. — Значит, встретимся там.
*** *** ***
Золотисто оранжевый диск солнца посылал последние лучи тепла и медленно уходил за горизонт, передавая полномочия новой поре. Сумрак спускался на землю, становилось темнее и холоднее. На полянах и в полях цветы закрывали бутоны. Звери возвращались к себе. Было слышно лишь журчание ручья и отдаленный лай собаки. Наступала тишина пограничья.